Йоав Блум - Руководство к действию на ближайшие дни

А в-третьих – для тебя это может быть самым важным, – ты до сих пор не сняла пистолет с предохранителя.

Оснат сглотнула слюну, но не опустила пистолет.

– Понимаешь, у предохранителя очень важная функция. Если не поставить пистолет на предохранитель, то есть риск случайно пустить себе пулю в ногу, а в твоем случае – чтобы ты не думала себе, что я все это время не видел, что у тебя за спиной пистолет, – в задницу. А это было бы жалко: такая красивая попка. Поэтому ты и ставишь пистолет на предохранитель. Но если действительно хочешь выстрелить, дорогая моя, – нужно снять пистолет с него. Профессионалы умеют делать это одним движением: вытаскивают пистолет – и сразу же снимают его с предохранителя. Или пользуются пистолетом без предохранителя. В любом случае это делается так.

И не успела Оснат моргнуть, как в руке у Стефана тоже появился пистолет. Они стояли друг против друга, вытянув вперед руки с оружием. Лицо каждого находилось всего в нескольких сантиметрах от мушки соперника.

– Понятно объяснил? – ледяным голосом спросил Стефан.

И так они стояли несколько секунд, по обе стороны стола, пока Оснат не пошевелила пальцем и не сдвинула предохранитель. Послышался легкий щелчок.

– Так? – спросила она.

Его губы тронула легкая улыбка.

– Да, – ответил он.

– Я рада, что ты доволен.

– Ты лучше, чем я думал, дорогая. Но мне кажется, мы знаем, кто из нас способен нажать на спусковой крючок.

– А если я поверну пистолет так, по-гангстерски? – сказала Оснат и повернула его на девяносто градусов. – Так выглядит суровее, нет? – спросила она.

– Ты смелая, признаю. По крайней мере, достаточно смелая для человека, которому целятся между глаз, – произнес он.

– Спасибо, – ответила Оснат и слегка улыбнулась.

– И она даже улыбается, – сказал Стефан, как будто бы сам себе. – О, это вдохновляет. Между нами: чему именно ты улыбаешься?

– Может быть, я знаю что-то, чего не знаешь ты? – спросила Оснат.

– Дай-ка подумать, – ответил Стефан. – Может, ты левша?

– Нет, – парировала Оснат. – Я не одна.

В глазах Стефана мелькнуло понимание – и через мгновение он отлетел в сторону. От силы удара его согнуло пополам, оружие вылетело из рук, он упал и ударился головой о бетонный пол. На том месте, где он стоял еще минуту назад, теперь был Бен.

– Я точно не помню, когда именно я научился этому приему, – сказал он, радостно сверкая глазами. – Кажется, это было в каком-то непальском монастыре. Но я почувствовал, что это будет самым удачным ударом под этим углом. Так вот сработала интуиция.

– Браво, просто браво! – сказала Оснат и указала на пол. – Он встает!

Бен увидел, как человек, одетый в черное, встряхивает головой и вскакивает на ноги.

Голова у Бена все еще болела от огромного количества выпитого и гудела так, будто по ней проходили целые шеренги солдат, но ясности мысли он не утратил. Более того, быстрые движения, которые проделывал человек перед ним – теперь он бежал к нему со страшными глазами, сжав кулаки, – казались ему знакомыми. Тело покалывало – и, когда человек в черном набросился на него, мышечная память (он не знал, что она у него есть!) заставила его руки двигаться так, чтобы блокировать удары.

Оказалось, что на самом деле все не так, как бывает в кино. Руки и ноги, когда ими машешь, не издают сексуального звука «вш-ш-ш-ш», а удары отзываются не глубоким барабанным стуком, а резким шлепком вроде пощечины. Мозг Бена успел отметить этот факт – о нем впервые узнаю́т, только когда дело доходит до настоящего боя, – пока Бен отражал удары противника. И делал это почти на автомате, как человек, который участвовал в таких боях всю жизнь.

Удар – удар – пинок – толчок – блокировка – удар. Как будто едешь домой знакомой дорогой, а сам при этом думаешь о чем-то другом. Толкнул – блокировал – уклонился от удара – ударил ногой… А сам он как будто стоит в сторонке и не понимает: кто это так дерется? Неужели я?

Часы, даже целые месяцы тренировок вдруг словно выплеснулись из него. Противник метит в глаза – сдвинься вправо; если ты ударишь ногой слева – попадешь ему в бок, причем сильно. Внимание: противник собирается ударить левой ногой, поднял руку – нужно ударить под ней. Все естественно, правильно и гладко.

Бен видел тело Стефана как карту, на которой зажигались и гасли лампочки, обозначавшие уязвимые места. Когда Стефан размахивал руками, их контуры казались тем более четкими, чем бо́льшую опасность таило в себе это движение. Да, это я, Бен. Это я дерусь. Неплохо, очень даже неплохо!