Йоав Блум - Руководство к действию на ближайшие дни

Да и сейчас, когда вы уже не вместе, ты знаешь, что маленькие молекулы его души все еще плавают в тебе, а маленькие молекулы твоей души – в нем, где бы вы ни были.

В конце концов ты поставила в рамку именно его фотографию, а не фотографию твоего мужа. Когда ты начала забывать, кто есть кто, это стало само по себе иронией.

Ты долго этому училась. Нас привлекает то, что красиво и совершенно, но мы влюбляемся в то, что реально – и хрупко.

Итак, у тебя был любимый, а потом – муж. И была – нет, есть – у тебя есть – дочь. Дочь, которая рано начала ползать, а потом она занималась балетом и меняла оправу очков почти каждый год. Дочь, которую ты учила ездить на велосипеде и убеждала в том, что любовь – это больше чем два человека, ищущие друг в друге утешение; что вьетнамки – это для вульгарных девиц, что важно окружать себя людьми, которые радуются, – а не теми, кто слишком много думает. Дочь сейчас живет в Голландии, учится в аспирантуре по биологии, у нее асимметричные ямочки на щеках, она, может быть, приедет на праздники, если получится.

А вот бутылка, в которой ваши совместные поездки, а в этой бутылке – воспоминания о том, что ты делала вместе с дочерью. Теперь можно вспомнить, как звали твоего любимого и как зовут твою дочь, что он любил есть, и как она смеется, и как ты ее ласково называла, и как она выглядела, когда вы виделись в последний раз – перед тем, как объявили посадку на ее рейс.

Мадам Вентор стала убирать бутылки. Я состарилась, стала слишком приличной, подумала она. Вся жизнь – долгий маршрут, и никто не может охватить взглядом твой маршрут целиком. Девочка с непослушными волосами падает и расшибает коленку о камень; девушка в конце похода, смеясь, прыгает в бассейн; женщина с проницательным взглядом молчит и западает мужчинам прямо в душу – никто не знает их всех. Тот, кто увидит тебя сегодня в первый раз, скажет себе: она вот такая. В старых кроссовках, в линялой блузке, с отвисшими мышцами на руках, с растрепанными кудрявыми волосами, поредевшими от забот, – тебя видят именно такой, потому что видят только то, что есть сейчас. А на самом деле в твоем нынешнем обличье – молодая девушка в новых туфлях на каблуке, с блестящими волосами, в воздушном платье, которое легко шелестит на ней. Эта девушка не может понять, на что, черт возьми, смотрят окружающие и почему вместо красивой фигуры они видят старческое тело.

Когда тело и душа растут вместе, это называется взрослением, но если тело продолжает развиваться, а душа стоит на месте – наступает старость, и увеличивающаяся разница между ощущением тела и ощущением души все больше давит сердце.

Она поставила в коробку последнюю бутылку и вздохнула.

Все спрашивали, почему она не ведет курс для переживателей. Но как вести этот курс, если сама не помнишь его содержания? Может быть, она будет пить – и преподавать, пить – и преподавать? Но нельзя же бесконечно исторгать из себя воспоминания и пить их заново. Детали стираются, основы воспоминаний начинают таять.

Она встала со стула, подошла к двери, открыла ее и направилась назад, в гостиную.

– Человек на этой фотографии был моим мужем, – сказала мадам Вентор, вернувшись. – Должен был стать моим мужем. Должен был. Эта фотография – попытка исправить все, когда уже слишком поздно. – Она села кресло. – Его звали Михаэль.

Бен и Оснат уставились на нее и даже перестали жевать коврижку.

– Да, – сказал наконец Бен с набитым ртом, – я так и подумал.

Жизнь – больше чем фабрика воспоминаний и ностальгии, напомнила она себе, больше, чем долгая подготовка к старости и тоска по прошлому. Есть и настоящее.

И им нужно заняться.

– По-моему, у нас две возможности, – сказала мадам Вентор и откинулась на спинку кресла. – Первая – это дать Стефану бутылку, в которой другое переживание или нет переживания вообще. Это даст нам какое-то время. Но с другой стороны, он может разозлиться и выкинуть что-нибудь неожиданное. Вторая – не дать ему ничего и посмотреть, что он будет делать. Но это тоже может быть очень неприятно.

– А может, поговорим с ним и?.. – начал Бен.

– Это не вариант, – ответила мадам Вентор. – Не с такими, как Стефан.

– Так что мы решим?

– У нас двадцать четыре часа на раздумья, – сказала мадам Вентор. – Необязательно решать сейчас. Но подготовиться точно нужно.

– Подготовиться? – подозрительно спросил Бен.

– Да. Если Стефан попробует нас уничтожить, мы должны быть готовы.

– В каком смысле?