Алиса Юридан - Сигнальный экземпляр [Сборник]

Из горла вновь вырывается хрип, и я отчётливо вспоминаю, как мы терпели крушение. Как меня бросало по салону, и я нещадно бился головой обо всё подряд. Как все мы кричали, кричали от ужаса, как стало очень жарко, а потом стало всё равно.

Я поднимаюсь на ноги, еле на них держась, и бреду к другим людям, уже успевшим сбиться в кучку. Всего человек десять.

В самолёте нас было сорок.

Пока я иду, оставляя на влажном песке не слишком ровные следы, в голове носятся обрывки диалогов, эмоций, жестов… Всех этих людей. Я знаю их. Знаю каждого из них. А они знают меня. Я даже чуть улыбаюсь, потому что среди воспоминаний есть и приятные, хотя и смутные. Мы хорошо друг к другу относимся, очень хорошо, и я рад, что они выжили.

Я рад, что сейчас я с ними. С ними я в безопасности, и с ними я и хотел бы быть. Только одно обстоятельство немного омрачает мою радость.

Я понятия не имею, кто они.

* * *

Когда я дошёл до их сплочённой кучки, один из них выступил вперёд.

— Привет, — сказал он.

— Привет, — ответил я, однозначно узнавая его голос.

— Ты… — наступила короткая, но неловкая пауза, и он поспешно добавил: — Ты как?

— Живой, — пожал плечами я и внезапно понял, почему он замялся. — Что ты хотел спросить?

Он смутился, посмотрел на песок под ногами. Потом обвёл глазами всех остальных. Потом вновь посмотрел на меня, и во взгляде его было столько тоски, что сердце у меня сжалось.

— Ты… Кто?

И вот тут меня пробрало. Занятый воспоминаниями о крушении и этих людях, я упустил один момент. Важный момент. И этот парень попал в точку.

Я… Кто?

— А ты? — глупо спросил я, не желая признавать, что совершенно не помню даже своего имени.

Он развёл руками.

— Никто из нас не помнит. Но при этом…

— Но при этом мы все знакомы.

Он кивнул.

— Что ж… — я не знал, что тут сказать. — Что ж…

— Все мы помним крушение, но не помним, куда и зачем мы летели. И кто мы. Откуда друг друга знаем.

— И знаем хорошо, — добавил я.

Он снова кивнул.

— И ещё про наш мир, — подала голос одна из девушек — всего их было четыре. И пятеро парней.

— Про наш мир? — удивлённо спросил я, но и сам всё вспомнил, не успев закончить вопрос. Она увидела это по моему лицу, потому просто молча кивнула.

Наш мир.

Мир, из которого не сбежать на самолёте. Потому что бежать просто некуда. Те картинки, крутившиеся у меня в голове, были обрывками нашего мира. Мира, который начал разлагаться. Мира, превратившегося в тусклое, тоскливое место. Давно, ещё до нашего рождения. Все мы родились уже в нём, сером, промозглом, лишённом каких-либо красок, каких-либо надежд. В мире, где у полностью синтетических продуктов нет вкуса, а мутность воды не очищается ни одним фильтром. Где растения сухие и почерневшие, небо всегда затянуто серой пеленой, повсюду разрушенные дома, пыль и пепел.

Мы родились в мире, в котором фотографии и открытки из прошлого с сочными цветами, зеленью, синими морями и солнечными долинами с разноцветными фруктами — просто куски картона, на которых изображено что-то из области фантастики. Что-то, чего мы никогда не видели, во что никогда не сможем поверить.

Да, это наш мир.

— В общем-то, это всё, что мы помним, — вырвал меня кто-то из воспоминаний.

— Давно вы пришли в себя?

— Все по-разному. Последний из нас очнулся совсем недавно.

В голове у меня забился неприятный вопрос. Я закашлялся, ибо не все песчинки ещё вышли из моих лёгких, и резко спросил:

— Почему же вы не вытащили меня на берег? Я чуть не умер в паре метров от вас!

— Мы думали, ты уже мёртв. Как и остальные, — и они указали на торчавшие из воды тела.

Я не нашёлся с ответом. По сути, они правы. Откуда им было знать, что я, лежавший лицом в песке, был жив не меньше, чем они. Ладно.

— Ладно, — сказал я. — Что будем делать?

— Наверное, нужно исследовать остров.

— Пожалуй.

Кто-то из них мог быть моим лучшим другом. Кто-то — девушкой. Бог мой, может быть, даже братом или сестрой! Вяжущее, тянущее чувство окутывало меня с ног до головы, когда я смотрел на них. Уверен, так же было с каждым. Ощущать связь, но не помнить даже своих имён — нелегко. Нелепо.

Песок под ногами был серым, холодным и колючим, как и всё в мире. Вглубь острова уходили бесцветные, трухлявые деревья. Идти туда не было никакого желания. Мы пошли вдоль берега, намереваясь обойти остров, но через какое-то время наткнулись на скалы. Судя по пройденному пути, увиденному окружающему миру и моим подсчётам, скалы делили остров пополам, начинаясь в том месте, куда мы дошли, от кромки берега, и уходя вглубь острова — полагаю, пересекая его и заканчиваясь у кромки берега с противоположной стороны.