Наталья Богатырёва - Из породы огненных псов

Володя похвалил сына — теперь он знал, что делать. Потом собрался и быстро уехал — один, несмотря на слёзные мольбы паренька. Он догадывался, что картинки, которые, возможно, предстоит ему увидеть, совсем не годятся для детских глаз.

Отсутствовал Володя долго, почти двое суток, а вернувшись, передал в руки тёти Томы живую и невредимую, хотя по виду испуганную, Жульку.

Потом долго и тщательно мылся, будто хотел соскрести с себя какую-то неимоверную мерзость, потом самым непотребным образом напился, и только проспавшись и протрезвев, рассказал домочадцам, в каком кошмаре довелось ему побывать.

…Видимо, у Жульки и в самом деле был очень сильный небесный покровитель который уже в третий раз спас её висевшую буквально на волоске детскую ещё душонку…

Заводчик, с помощью усыпляющего укола завладевший собакой, доверенной ему ребёнком, возлагал на Жульку большие надежды. Не заметив за собой погони — да и в какую мало-мальски серьёзную погоню может пуститься сельский малолетка? — похититель по приезде в свой питомник пихнул бесчувственное тело собаки в свободный передвижной вольер. К утру Жулька очухалась. Сначала принялась было кидаться на сетку вольера и пробовать перегрызть его железные прутья, но, быстро поняв бесполезность своей ярости, угомонилась и затаилась. Собака решила подождать момента, более подходящего для освобождения.

Она легла в углу, положив большую свою голову на лапы, и будто застыла. Заводчик уже несколько раз с тревогой заглядывал в её тюрьму — не заболела ли накануне такого ответственного момента? Он решил: не исключено, что эта вот молодая гулливерша и фермерский алабай могут выйти победителями в предстоящих схватках с его стаффами. Жаль, конечно, будет его товара — но на то и бой, чтобы кто-то погибал; за жизнь его собак платят очень хорошие деньги. Так вот, если эти уработают его собак, то потом будут биться друг с другом, по размерам как раз подходят. Так на преступных рингах, где он подвизался, ещё не делали, но почему бы не попробовать? Даже интереснее будет. Если, конечно, уработают…

Поутру, ещё до позднего мартовского рассвета, тюрьмы-вольеры с обречёнными животными погрузили в грузовик и повезли к месту боя. Туда же доставили и его стаффов, прибыли и другие владельцы со своими собаками. В дорогущих внедорожниках — гости, готовые растрясти мошну за вид умирающих живых существ. Кое-как утоптанная в снегу и огороженная яма-ринг, ветеринар, посасывающий фляжку с виски. Короткая протокольная часть, внесение ставок. Заводчик, тоже участвовавший в тотализаторе, расщедрился как никогда, предвкушая необычное шоу.

Первыми выгнали дворняг. Собаки, будто чувствуя приближающийся конец, не хотели выходить, всё дальше забивались в вольеры, отчаянно выли и скулили, так что, как в корриде или в цирке, приходилось колоть их длинными острыми пиками. Этих хватило стаффам на несколько минут. Пришла очередь за первой овчаркой. Умнейшее существо отчаянно сопротивлялось озверевшему от крови хищному противнику, обороняясь и даже нападая, но, обученное многим премудростям, оно всё же не могло в полной мере противостоять собакам, специально натасканным на бой и убийство. Особенно тяжело было служебной собаке от того, что вокруг ринга слышались не привычные подбривающие возгласы людей, а злобное улюлюканье, требующее убийства.

Стафф напирал, видно было, что минуты благородного потомка волков сочтены. Но тут на болоте произошло замешательство. По накатанной джипами колее к месту ринга подъехали несколько машин, из которых выскочили незнакомые завсегдатаям люди в форме и приказали остановить действие. Да хозяева собак и сами, почуяв неладное, оттащили своих питомцев и начали распихивать их по вольерам и багажникам. Полузагрызенная овчарка легла на снег, сил жить у неё оставалось всё меньше, только глаза молили о помощи.

Увы, людям было не до неё. Началась суматоха, участники и зрители спешили улизнуть от полицейских, бросая своих собак. И первым попытался сбежать заводчик, сразу оценивший эту гибельную для себя ситуацию. Предусмотрительно прихватив забытый в штабной палатке переносной сейфик со ставками, он уже мчался к своей машине — той самой, хорошо известной со слов Славика. Но от судьбы, видно, не убежать. На бегу он краем кармана случайно задел щеколду вольера, в котором томилась Жулька. Собака, даже здесь, на месте схваток, не перестававшая ждать случая к освобождению, одним прыжком вымахнула из клетки. Заводчик от неожиданного толчка дверцы потерял равновесие и затормозил, и тут на него всей своей массой обрушилась разъярённая рыжая бестия. Она сбила своего тюремщика с ног, и, стоя над ним, уже готова была вонзиться в горло, как услыхала знакомый голос и запретительную команду: