Сергей Шустов - Бах

…..

«Даже материальные ограничения, сковывавшие этих двух великих гениев, были странным образом сходны. Мы чувствуем, что жалкие строения, сходившие во времена Шекспира за театры, вероятно, были непригодны для того, чтобы передать в спектаклях мощь „Лира“, всеохватность „Гамлета“ и глубину „Макбета“. Если бы нам дано было лицезреть жизнь поэта, самым поразительным в ней, вероятно, оказалась бы диспропорция между величием гения и убожеством материальных возможностей для его проявления. Разумеется, таков путь великого искусства: приспосабливаться к материальным условиям и одновременно выходить за их пределы».

«Бах был истинным католиком — в исконном понимании греческого слова „кафоликос“, означающего „всецелый“, „всеобщий“, „вселенский“, ибо он воспринимал Церковь как вселенский организм, как некое всеобщее славословие, воссылаемое Богу, и свою музыку считал лишь одним из голосов в хоре воспевающих славу Божию. И, конечно же, Бах в течение всей жизни оставался верным сыном своей собственной церкви — лютеранской. Впрочем, как говорит Альберт Швейцер, подлинной религией Баха было даже не ортодоксальное лютеранство, а мистика. Музыка Баха глубоко мистична, потому что основана на том опыте молитвы и служения Богу, который выходит за пределы конфессиональных границ и является достоянием всего человечества». (Митрополит Иларион (Алфеев))

Такое впечатление, что Бах создавал музыку для всех тех, кто придет в этот мир после него. Рядом, в раздираемой междоусобными распрями, раздробленной на мелкие герцогства и княжества Германии, в знойной и изысканной Италии, во Франции, прославляющей своего короля-Солнце, творили иные композиторы, мечтавшие о признании «здесь и сейчас». Их мечтания были вполне понятны и объяснимы. Они попали в «свое время».

Бах создавал музыку для тех, кто придет в этот мир после него. Величественные шаги Пассакальи, таинственная поступь органных фуг предвещали приход другого Человека, — и Бах готовился к встрече с ним. С тем, кто будет вновь страдать и верить, падать и вновь взлетать. Он создавал эту музыку для того, чтобы она помогала новым людям: сильнее верить, выше взлетать — и не так больно падать. Чтобы находить в себе силы подниматься после падения. Он, как средневековый фармацевт или ятрохимик, искал эликсир жизнелюбия для потомков. «Бред», — скажет иной читатель. Но — разве тот же читатель, если он пришел к Баху и не может уже без него, не подпишется под тезисом о том, что это его, читателя и слушателя, музыка? Разве не для него она существует в этом мире, и он, слушатель, не может жить в этом мире без нее? Что если у него её сейчас отнять, лишить его этой музыки, — человек будет страдать и не находить себе места? Дайте мне Баха!, — будет твердить этот человек, страдая. Разве не так? В социальных сетях я нашел даже группу под вполне понятным названием — «Мало Баха». Там прямым текстом люди утверждают, что, познавая баховскую музыку, они испытывают отчетливую горечь от того, что она — конечна. Что ее реально мало, чтобы утолить весь голод по ней! И не будет ей никогда продолжения. Так кто в этом виноват? Бах? Давайте предъявим ему запоздалое: Почему так мало? Почему он не подумал о нас? Он что, считал, что и Богу этого, этих 1 200 произведений, хватит? О чем он думал?

……….

Скорее всего, он не осознавал своей миссии. Кто предначертал ее Баху — бог или судьба? Многие искренне верят, что он разговаривал с Богом. Быть может, музыкой он просил Бога ответить на этот вопрос? Верил ли он, что Бог слышит его? Быть может, Бог подавал ему какие-то знаки, которые позволяли Баху утвердиться в своей вере? Вере уже не в Бога, а — в своем предназначении. Только таким объяснением я могу удовлетворить свое горькое недоумение: почему Бах творил «в пустоту»?

Иногда можно слышать суждения такого рода: «А я не люблю Баха!». Порой совершенно безапелляционные. И почти никогда не подкрепленные сколь-нибудь существенными аргументами, доказательствами и обоснованиями. Впрочем, нелюбовь, как и любовь, не требуют доказательств. Человек издавна в этих делах волен поступать, как ему заблагорассудится, не отдавая аналитического отчета ни себе самому и уж точно никому иному.

Тем не менее, давайте попробуем разобраться в сердцевинах подобной нелюбви. Сделать попытку анатомии этого (весьма, кстати, сказать, распространенного) явления. Ведь откуда-то оно произрастает, чем-то питается, неизбежно имеет какие-то корни и истоки! Давайте рискнем поискать причины того, что люди открыто заявляют о своей нелюбви к классической музыке вообще и, к нашему Баху, в частности.