Татьяна Тронина - Моя дорогая

Потуги шли теперь непрерывно, одна за другой. Филиппу, да и самой роженице казалось, что идет одна сплошная, бесконечная потуга. Пульс у женщины подскочил до запредельных значений, она вся горела. Филипп измерил температуру: скакнуло до тридцати девяти.

«Если ребенок сейчас не выйдет, то он задохнется внутри!»

Филипп отдавал команды роженице, и та, несмотря на свое почти бессознательное состояние, слушалась его, умничка.

– Держись. Сейчас я буду давить сюда. Терпи. А ты тужься, тужься, прямо выталкивай его, изо всех сил… Давай!!!

Роженица застыла в немом крике: один раскрытый рот, обезумевшие глаза.

И ребенок вышел. Шлепнулся прямо на раскрытые ладони Филиппа. Синенький, неподвижный, с пуповиной через плечо. Эта пуповина, получается, и тянула его назад. Филипп быстро освободил ребенка от пут, очистил ему забитые дыхательные пути с помощью специального резинового баллона.

– Дыши. Дыши, ну!

И он задышал. Вдохнул глубоко, порозовел, и в следующее мгновение раздался резкий, пронзительный, требовательный крик.

Кто-то там, за дверью, закричал, завизжал радостно, захлопали в ладоши.

– Кто? – шепотом, сорванным голосом спросила женщина. – Мальчик?

– Мальчик, – Филипп осторожно положил ребенка ей на живот.

И вдруг вспомнил: недавно ведь читал свой врачебный форум, когда обсуждали редкие, почти невероятные случаи в медицине. Как раз обсуждалось обвитие пуповиной по принципу портупеи, что случалось один раз на тысячу. Наверное, сейчас и был тот самый редкий случай…

Сзади зашумели, затопали, в комнату ворвалась бригада медиков с каталкой.

– Так, что там у нас?

– Преждевременные. Неполное раскрытие сначала, было обвитие пуповиной, как я понял, по принципу портупеи, у ребенка верхние дыхательные пути забиты…

– Ого!

Акушеры осмотрели ребенка, мать, состояние обоих оказалось вполне удовлетворительным.

– Брат, ты молодец!.. Можно сказать, в полевых условиях, без ничего – принял такие сложные роды…

Все вокруг шумели, хлопали Филиппа по плечу.

– Осторожно, осторожно, теперь перекладываем мамочку на каталку и младенчика… Мамочка, как сына назовем, решила уже?

Женщина нашла взглядом Филиппа, протянула ему руку. Он подошел, осторожно пожал ее пальцы.

– Доктор, как вас зовут? – едва слышно спросила она.

– Филипп.

– Филипп… Какое чудесное имя!.. А мы-то голову ломали все… Филипп, ну конечно, Филипп! – с блаженной, неземной какой-то, прекрасной улыбкой (воистину настоящая Мадонна!) прошептала роженица. – Его зовут – Филипп!

Опять шум, аплодисменты, одна из операционисток вдруг зарыдала на плече у другой, какой-то солидный мужчина в блестящем костюме, вероятно здешний банковский начальник, тоже ожесточенно захлопал в ладоши и принялся говорить что-то там про особо льготные условия вклада для избранных.

Но Филипп не стал слушать, улыбнулся всем, помахал рукой и пошел прочь, чуть пошатываясь. Он оказался совершенно вымотан произошедшим.

Залез обратно в свою «Скорую» (она так и стояла – все на том же месте, в этой бесконечной пробке), упал на каталку, на которой обычно возили пациентов, и закрыл глаза.

– Как, родила? – с привычным спокойствием спросил водитель.

– Родила, – тоже спокойно ответил Филипп. – Мальчика…

– Класс! О, тронулось оно… Поехали… Вытащили они этот чертов грузовик, как раз к твоему возвращению, Филя…

Скоро добрались до подстанции. Филипп привел там себя в порядок, переоделся, вышел в город. Все вокруг казалось таким привычным, знакомым. Словно ничего и не случалось. Обычное течение жизни.

Но это не так.

Мир был другим. Совершенно другим.

И теперь надо было жить как-то иначе, с чистого листа. И дело не в сегодняшней роженице, хотя и в ней тоже, конечно… Изменения копились все последнее время, одно к другому. И вот сегодня, прямо сейчас, перед Филиппом словно мозаика сложилась, в единое целое. Не хватало лишь одной части пазла, одного маленького предмета, чтобы картина приобрела окончательный вид. И Филипп точно знал, чего именно не хватает.

На соседней с подстанцией улице располагался один из магазинов крупной ювелирной сети. Филипп поднялся по ступеням, окунулся в полупустую прохладу просторного зала, в тишину. В мерцание драгоценностей за стеклом.

– Добрый день, я могу вам помочь? – улыбнулся молодой, с идеальной укладкой мужчина за прилавком.

– Да. Мне нужно кольцо для помолвки, – сказал Филипп.

– О, как чудесно! – Улыбка на лице вышколенного продавца из дежурной вдруг превратилась в настоящую, полную искреннего восхищения. – Вот сюда, пожалуйста, здесь несколько идеальных помолвочных колец, с одним бриллиантом, как обычно полагается… На любой вкус и цену. Считается, что помолвочное кольцо должно стоить примерно три зарплаты, но вы можете не пугаться, у нас как раз грандиозные скидки сегодня…