Наталия Миронина: Московский принц для Золушки

– Да, хвалила, но увы… Я могу вам что-нибудь порекомендовать еще?

– Не можете, а должны! Несите карту вин! – потребовал гость.

Тата протянула ему карту вин. Он стал опять водить пальцем по странице.

– Можно, я дам вам совет? – Тата чуть наклонилась над столиком.

– Давайте, – неожиданно вступила в разговор женщина.

– Отступите от правил. Возьмите к вашему блюду красное вино.

– Деточка, вы издеваетесь?! – хмыкнул гость.

– Вовсе нет. Да, традиционно к рыбе подают белое. Но многое зависит от того, как эта рыба приготовлена.

Тата на мгновение замолчала, пытаясь окончательно отвлечь мужчину от списка отсутствующих белых вин.

– Мы слушаем, слушаем… – отреагировал гость.

– Так вот. Ваш выбор – рыба на пряной «подушке». То есть блюдо будет острым. С румяной корочкой. Вкус рыбы в сочетании с латуком, острым перцем, томатами и оливками достаточно резкий. Белое вино больше подходит к отварной, припущенной рыбе. К морепродуктам – у них деликатный вкус. Красное, мягкое по вкусу, вино отлично подойдет к пряной рыбе.

– Впервые слышу, чтобы к рыбе советовали красное вино, – пожал плечами мужчина.

– Но ведь все логично, – заметила спутница, – можно попробовать.

– Да, ну… Ваше счастье, что у Ольги Сергеевны добрая душа.

– А что из красного вы посоветуете? – спросила Ольга Сергеевна. Тата была готова к этому вопросу. Она вообще о красных винах знала больше, чем о белых.

– У нас есть «Вискара Сенда дель Оро». Это испанское вино. Сорт винограда «тинто фино». Вино с богатым вкусом – это и ягоды, и что-то вроде шоколада. Чувствуется аромат малины.

– Оно к рыбе точно подойдет? Меня смущает вкус шоколада, – улыбнулась Ольга Сергеевна.

– Понимаете, эти характеристики – они достаточно условны. А когда мы говорим о привкусах, ароматах – речь идет скорее о нюансах. Еле заметных. Вот и у этого вина вкус шоколада – это лишь один из мимолетных оттенков. Вы можете его и не различить, но специалисты его отметили. Кстати, это вино подают и к овощам, и свинине, к ягненку. У этого вина пряное послевкусие. Оно будет сочетаться с вашим блюдом.

– Я даже не знаю… – с сомнением протянул гость из префектуры.

Тата улыбнулась:

– Но я могу предложить «пино нуар» из Новой Зеландии. Хорошее вино. Чувствуется вкус чернослива. И совсем чуть-чуть ощущается перечная нота.

– Господи! И чернослив! И перечная нота! – воскликнул мужчина. – Я вот вино пью и могу только сказать – вкусно, не очень, дрянь. Ну, еще – кисло или сладко.

– Ничего удивительного. Обычно так и бывает. Для этого и проводят дегустации – чтобы научить распознавать ноты в аромате и вкусе.

– Девушка, да вы просто кладезь знаний. Сомелье в вашем ресторане нечего делать, – рассмеялась тут Ольга Сергеевна.

– А у нас нет сомелье, – улыбнулась Тата.

– Так пусть вас сделают сомелье. У вас получится.

– Спасибо… – смутилась Тата и подумала, что это просто удача – на статью про «пино нуар» из Новой Зеландии она наткнулась в одном из журналов и решила ее прочесть. Прочитав же, запомнила и сама все удивлялась, как эти самые люди, которые описывали вина, обнаруживают такие нюансы, как, например, слабый вкус чернослива.

Ситуация разрешилась благополучно. Гости остались довольны, Тата получила хорошие чаевые.

А на следующий день ее вызвала к себе директор.

– Ты, говорят, спасла наше лицо.

– Я ничего особенного не сделала. Клиенты оказались спокойными. Хотя, конечно, странно, что все белое вино закончилось и никто не заказал его.

– Оно не закончилось. Вон несколько коробок стоит. Оно не было оформлено. За что кое-кому влетит. Да, тебе спасибо.

– Пожалуйста, – ответила Тата и вдруг спросила: – А вы не хотите сомелье в ресторане иметь?

– А нужно?

– Ну, это не только солидно – повышает статус заведения, но и выгодно.

– Это почему?

– Сомелье должен не только в винах разбираться. Он должен уметь уговорить гостя вино заказать. Официанты же просто предлагают. Не всегда успешно. Вино стоит хороших денег. Хорошее вино стоит больших денег.

Директор с интересом посмотрела на Тату.

– Я подумаю.

После этой истории прошло несколько месяцев. Тата по-прежнему ездила на собеседования в банки, страховые компании, финансовые корпорации. Но то ей не нравились место работы и условия, то она не подходила. В ресторане все текло своим чередом, директор то и дело заводила разговор о сомелье. Тата, воодушевленная, потихоньку изучила запасы вина в ресторане, скачала себе специальную литературу, ездила по винным магазинам и выставкам. Почему ей нравилось все, что связано с виноделием, она толком объяснить не могла. «Наверное, в память о папе. Или это ностальгия по детству – наш двор, стена синего винограда, давильный пресс», – думала Тата. Ей тяжело было вспоминать, что в доме теперь живут чужие люди – мать очень выгодно продала его. Тата старалась не думать, что многие вещи мать так и не забрала к себе. А она сама не могла увезти в Москву, в съемную квартиру. Вот только книги о вине, виноделии, вырезки, выписки Тата успела сохранить, взяв с собой при переезде. И если бы не это, наверное, все бы пропало и не осталось никакой вещественной памяти о том времени. И если бы Тата не потащила с собой в Москву отцовские книжки о виноделии, вырезки и выписки, так и это бы пропало.