Сергей Ленин - Анютины глазки. Первая любовь и последняя

На окраине поселка Филипок выпрыгнул из кузова притормозившего грузовика. Отсюда он решил добираться своим ходом. Вся округа была заполнена дурманящим запахом черемухи. Ее бурное цветение в это время было обычным делом, но Славе это явление казалось подарком природы, посвященным его освобождению из колонии. И никак иначе.

Он наломал огромную охапку этих цветущих веток. Филипок шагал и весь светился от счастья. Ему чудилось, что все птицы: и вертлявые синицы, и хулиганистые воробьи — любуются им, красивым и счастливым парнем, идущим навстречу своему счастью. Проезжающие мимо редкие машины, казалось, тоже улыбаются в ответ солнечной и сияющей улыбке Филипка. А собаки сворачивают шеи, оборачиваясь в след цветущему парню с роскошным букетом волшебной черемухи. Он и вправду потом сыграл свою роль, защитив Славку от ножа.

Молодой мужчина считал уже себя неотразимым героем старинного, умопомрачительного, голливудского фильма о страстной и вечной любви. Он, как Ален Делон, да что там, как Наполеон, шел к своей Жозефине. И не беда, что у него короткая прическа. Через пару месяцев он уже будет лохмаче самого Карла Маркса. Вся природа вокруг пела вместе с нашим молодым героем. Коровы переставали жевать траву, когда Филипок проходил мимо них. Они устремляли свои печальные взоры в сторону проходящего мимо мужчины. И их глаза начинали светиться необыкновенным и божественным огнем вселенской любви. Только два белых кучерявых барана встали в воинственную позу, завидев Филипка. Они уже приготовились к боевому прыжку, чтобы помешать Славе войти на нужную улицу, на ту, где снимала жилье его любимая девушка Анюта. Бараны стали действовать согласованно. Один зашел со спины Вячеслава, другой намеревался напасть спереди. Нападения было не избежать. Как вдруг из калитки двора двухэтажного дома вышла бабулька. Видимо, хозяйка этих животных.

— Ах вы ироды рогатые, — закричала она на баранов. — Вам бы все драться да задираться на хороших людей. Че, не видите, гаденыши, што у чилавека радость на лице? Ну-ка, кыш отседова, окаянные! — и бабулька хворостиной погнала прочь баранье войско. — А ты, мил человек, к кому путь-дорогу держишь? Не местный ты, однако, я вижу. Может, подсказать тебе чаво? — начала интересоваться заботливая и сердобольная бабушка.

— Вот, бабушка, ищу дом, где проживает ваш доктор Анюта.

— А, ты Солнышко, паря, ищешь. Так вона дом, и ее квартира номер шесть на втором этаже будет, — и бабушка показала на приоткрытые окна дома, из двора которого только что вышла сама.

Сердце Филипка забилось в бешеном ритме. Вот он уже поднялся на второй этаж. Дрожащей от волнения рукой звонит в заветную дверь Анютиной квартиры. Послышались шаги.

— Кто там? — журчит, как горный ручеек, голос его Солнышка.

— Это я, Слава Филипок, — говорит в ответ взволнованный Ромео. Его трясет от счастья, он на седьмом небе от своего неописуемого восторга. Восторга чистой и непорочной любви.

— Ой! Ура! Как здорово! — кричит Анюта, и дверь распахивается.

Она с размаху бросается в объятия своего любимого. Она целует его. Она плачет от восторга. Она ликует. Она не может поверить в свое счастье, обрушившееся на нее, как ураган, как водопад, как лавина. Славка заходит в квартиру. В одной руке он продолжает удерживать огромный букет черемухи. Другой рукой он нежно прижимает к себе трепетное тело девушки. Он не может отпустить свое Солнышко. А Солнышко обжигает его своими жаркими лучами, погружая в зной и пыл своей нерастраченной энергии.

Ее необыкновенные, сапфировой чистоты глаза искрились всем многообразием лучей счастья, преломленных драгоценными гранями этого божественного ювелирного шедевра, созданного Всевышним. Как будто бы бриллиантовые волны Байкала осветились космической энергией человеческого восторга. И эти голубые брызги окутали все существо нашего Филипка, покрыв его бархатной пеной душевного и телесного восторга, земного счастья. Счастья, о котором можно только мечтать.

Как вдруг Слава увидел, словно в зеркальном отражении этих нежных глаз, внезапно появившийся звериный оскал. В распахнувшуюся за спиной Филипка дверь ворвался «черный демон разлуки». В спину нашего Ромео полетел стремительный удар ножа. Не простого ножа, а огромного тесака. С такими ходят на медведя, таким можно рубить гвозди, а человека зарезать проще простого. Анюта попыталась молниеносно развернуть Славу. Она хотела спасти любимого, жертвуя своей жизнью. Она пыталась принять разящий удар холодного металла на себя. Но Слава оттолкнул ее, и, резко развернувшись, выставил навстречу смерти букет черемухи. Энергия удара погашена. Нож запутался в мелких древесных стеблях. Слава отбил первую атаку. Но соперник был физически очень крепок. Он начал повторять свои атаки. На полу квартиры завязалась драка, переходящая в смертельную борьбу с удушающими приемами. Потом нападающий опять размахивал ножом. Он рычал, как взбесившийся бультерьер, и матерился.