Леонид Свердлов - Воля богов!

— Нет, конечно. Я просто так спросил. Кстати, божественных коней ты тоже ему отдашь? Он, кажется, сейчас захватит колесницу Ахилла.

Зевс присмотрелся. Кони Ахилла стояли на полпути к лагерю и плакали, опустив длинные гривы до самой земли. События сегодняшнего дня потрясли божественных созданий до глубины их душ. Сначала рядом с ними пал их смертный товарищ, а теперь и Патрокл, к которому они уже успели привязаться, тоже погиб прямо у них на глазах. Такие ужасные впечатления были невыносимы для тех, кому смерть была чем-то чуждым и никак не связанным с их вечным существованием. И теперь несчастные лошадки не понимали, как дальше жить в этом беспощадном мире, где им суждено увидеть смерть всех, кто им близок и дорог. Автомедон пытался лаской и уговорами успокоить их и заставить скакать дальше, чтобы не достаться Гектору, но кони, потерявшие интерес к жизни, никого больше не слушали и ни на что больше не обращали внимания.

— Бедняжки! — сказал Зевс. — Кто же это додумался обречь божественных коней на прозябание среди смертных?! Как можно так измываться над животными?!

Он привстал и крикнул коням:

— Но!

Услышав голос Зевса, кони сразу опомнились и поскакали быстрее ветра.

Гектор, убедившись, что коней Ахилла ему не догнать, вернулся за его доспехами. В это время Менелай успешно защищал тело Патрокла от троянцев. Он уже сразил многих врагов, но с Гектором один на один вступить в бой не решился, отступил и стал звать на помощь Аякса.

Большой Аякс появился перед Гектором, когда тот уже тащил в одной руке доспехи, а в другой тело Патрокла. Увидев прямо перед собой знакомый огромный щит, Гектор бросил тело и поспешно отступил под защиту своих. Он отдал товарищам драгоценный трофей и велел отнести доспехи Ахилла в город, чтобы потом принести их в жертву богам.

Гермес удивлённо посмотрел на Зевса. Оказалось, что Гектор вовсе не так уж и безрассуден. Но громовержец не изменился в лице.

— Что ж ты Патрокла бросил?! — закричал вдруг на Гектора Главк. — Мы же могли бы его на Сарпедона поменять! Вот как ты о союзниках заботишься! Если бы Сарпедон был троянцем, ты б его тело врагам не отдал, а так, значит, пусть греки из него чучело делают?

Главк не знал, что тело Сарпедона не досталось грекам — его унёс Аполлон, и теперь оно было в безопасности — враги не смогли бы уже над ним надругаться.

Задетое словами Главка самолюбие Гектора возмутилось, победив в его душе благоразумие. Он закричал: «Возьмём тело Патрокла!» — и побежал догонять троянцев, уже уносивших в город божественные доспехи. Переодевшись, он окончательно подписал себе смертный приговор. Собрав троянцев и союзников, он повёл их в бой за уже обнажённое тело Патрокла. От вида этого войска стало не по себе даже смелому Менелаю и неустрашимому Аяксу.

— За Патрокла я не беспокоюсь — с ним уже ничего не может случиться. А с нами может, — сказал Аякс.

— На помощь! — закричал Менелай, и тут же на его зов явилось множество греков, стеной вставших вокруг тела Патрокла.

Но всё же первый натиск троянцев оказался удачным. Им удалось пробить брешь в обороне и захватить Патрокла, не убив, впрочем, при этом ни одного грека. Унести тело далеко им не позволил Аякс. Догнав троянца, уже тащившего тело за ногу, Аякс пробил ему копьём голову. Троянцы и греки смешались, все дрались со всеми, и было уже не разобрать, кто в данный момент владеет желанным трупом. Тел вокруг уже навалилось столько, что трудно понять, за какое из них все дерутся, — оно было разве что больше изуродовано, поскольку каждый тянул его в свою сторону.

Боги на Олимпе, не зная, кому Зевс собирается присудить победу, болели каждый за своих с такой страстью, что чуть не передрались. Они несколько раз опрокинули треножник, на котором стоял ясновизор, прыгали, орали и подняли такой шум, что даже души, томящиеся в преисподней, услышали и стали стучать швабрами по потолку, требуя прекратить это безобразие.

Когда божественная ватага в очередной раз взревела от удачного удара Гектора, от толпы незаметно отделилась Афина. Она осторожно огляделась и, убедившись, что на неё никто не смотрит, окуталась розовым облаком и рванулась в сторону Трои.

— Видал, Кроныч? — спросил Гермес.

— Кого? Афину-то? Пустое. Теперь уже можно. Пусть подурачится, егоза. Ей всё время кажется, что она умеет хорошо маскироваться и делать что-то незаметно.

Афина появилась рядом с Менелаем, когда греки, потеряв Патрокла, отступали под натиском троянских героев, и схватила его за локоть.