Елена Королевская - Взгляд сквозь время

Подошла электричка с полупустыми вагонами, так как время было рабочее, и они, выбрав сиденья почище и поновей, расселись как кому удобно. На следующей станции, как по заказу, в их вагон из соседнего перешли вчерашние их обидчики-подростки. Сегодня подростков зашло трое.

— О, опять эти придурки, — тихо сказала Катя, она сидела лицом в сторону двери, из которой они вошли.

Владимир и Татьяна одновременно повернулись. Вошедшие остановились при входе, осматриваясь по сторонам. Их глаза перебегали с лица на лицо, с фигуры на фигуру, сканируя сидевших в вагоне. Катерина встретилась с одним из них глазами, и поняла, что ее узнали. Рядом с Катей сидел Владимир. Подросток почесал голову, видимо стимулируя работу мозга по осмысливанию ситуации. Через секунду он пошел по вагону в их сторону и довольно развязным тоном, демонстративно сплюнув на пол, заметил:

— Ба-а-а, вчерашние телочки и с ними дядька Черномор.

Приятели заржали. В вагоне никто не шелохнулся.

— Ну что, не надумали знакомиться? — задал вопрос тот же подросток. — А то старый конь борозды не вспашет… Га-га-га! — как лошади, ржали все трое собственной шутке. Владимир встал.

— Вов, да брось ты, чего с малолеток взять, — попробовала встрять Катерина.

— Сиди, — веско ответил ей Владимир.

И сделал движение в сторону распоясавшихся подростков. Как и в прошлый раз, из находящихся в вагоне немногочисленных пассажиров никто ничего не сказал и не сделал замечания хулиганам, хотя там ехало еще трое вполне здоровых мужчин.

— Ой, какие мы страшные, — сказал один из подростков и показал Владимиру неприличный жест.

Катя не успела понять, как все произошло, Владимир молниеносно оказался рядом с ближайшим из них, схватил его за волосы, сначала нанес один удар в корпус и, наклонив его вниз, ударил лицом о колено. Остальные подростки, учитывая неширокий проход между рядами, не успели хоть чем-то помочь приятелю. А Владимир отбросил их друга в сторону — в просвет между лавочками. У подростка потекла кровь из носа. Только что такие уверенные в себе и развязные, подростки шарахнулись в стороны вместо того, чтобы броситься другу на помощь. Владимир стоял на месте.

— Ой, что ж ты делаешь с дитем, ирод, — запричитала бабулька, сидящая от них через три сиденья.

— Это кто по-вашему ирод?! — обернулась на нее Катя.

— А ты вообще молчи, шалава, мала еще мне замечания делать, — ответила агрессивная бабушка.

Катя, и так возбужденная, хотела уж было добавить что-то в манере бабушки, но заговорил Владимир, и она повернулась в его сторону.

— Еще пожелания, вопросы, мнения будут? — спросил он. — Или что, бараны, забыли, как блеять?

Упавший парень поднялся, Владимир его больше не трогал.

— Ну ты урод! Ты еще получишь! — с подобными угрозами подростки ретировались в тамбур.

Перед тем как дверям электрички открыться, один из них приоткрыл двери в вагон и выкрикнул в их сторону, что они знают, где их обидчики греют жопы на солнце, и они еще пожалеют… и за остальными выбежал на платформу.

— Да что они нас пугают, сосунки, — начала возмущаться Катерина, а Татьяна как-то расстроилась несмотря на победу.

— Я думаю, нам нужно вернуться, — сказал Владимир. — Второй раз вряд ли получится от них отвязаться, не известно сколько человек соберется.

Все понимали, что это разумно. Абсолютно обыденная ситуация для того времени, что подростки, собравшись в стаи, вылавливают неместных чужаков или дерутся стенка на стенку. Рассчитывать на какую-то помощь правоохранительных органов не приходилось. Повозмущавшись для порядка, Катерина согласилась с Владимиром, и они вышли на следующей станции. Получалось, что не доехали до своего обычного места отдыха они всего одну остановку. Обратная электричка по расписанию шла только через двадцать минут, а туда через двенадцать.

— Да, попадос, — заключил Владимир.

— Почему? — заволновались девчонки.

— Если они поедут с братвой искать нас на реку, то приедут сюда раньше, чем подойдет наша обратно в Москву, и легко могут увидеть нас на платформе и выйти.

— Ты думаешь, они так быстро? — спросила Татьяна.

— А чего им пацанов собрать, парочке скажут, а там кинут клич, и остальные подтянуться.

— Ну и что делать? — заволновалась Катя. — В поселок тогда нельзя.

— Ну что?! Главное — не отсвечивать, — произнес Владимир. Билеты у нас есть, но все равно пошли в кассы, там потусуем.

На улице стояла жара, кондиционеров не было еще и в помине не то что в придорожных кассах, их не было вообще, как таковых. Помещение касс маленькое. Противоположная от касс стена сделана из полупрозрачных, мутных, не открывающихся стекол, обнесенных железной решеткой и кое-где заделанна досками. Касс-окошек внутри всего два. Свободного места для покупателей не больше четырех квадратных метров. Одно из окошек-касс, так же обнесенных решетками, закрыто белой картонкой, а в другом виднелось лицо полной неприятной женщины. За ее спиной располагалась дверь, вверху двери открытое зарешеченное окошко. Воздух в помещении почти не шевелился. Через минуту, как они вошли внутрь, дышать стало буквально нечем.