Виктор Уманский - Борьба или бегство

Внизу меня ждала трасса. Лёха валялся на животе рядом с большим ярким щитом с картой.

— Ребят не видел? — крикнул я.

— Нет! Поехали?

— Я дождусь.

Он кивнул, поднялся на ноги и снова исчез в метели, а я приготовился к длительному ожиданию.

Через полчаса никто из ребят не появился, и я начал им звонить. Номер Тани был недоступен, а Паша не брал трубку. Прошло ещё полчаса, и я уже начал немного волноваться. Пришла смс-ка от Паши: «У меня все ОК, выбрался с другой стороны». Звучало это интригующе — с какой такой другой стороны? — но в тот момент у меня были другие причины для беспокойства.

— Таня с тобой? — написал я.

— Нет.

Ожидание продолжилось. Каждые пятнадцать минут я звонил Тане, но без толку. Я обдумывал все возможные варианты. Самое очевидное: она упала и выбирается из снега. Но ведь прошло уже больше часа! Так что существовала вероятность, что она всё же случайно съехала налево по склону и сейчас ловит машину где-то на дороге. Был и наихудший вариант: она получила травму и лежит в снегу, одна, с разрядившимся телефоном, не может доползти до трассы, не может позвать на помощь. Воображение рисовало мне картины падения головой на камни, сломанные конечности… Известный эффект: волнуясь за кого-то, всегда предполагаешь самое худшее. Нужно было подавлять фантазии и оценивать вероятности здраво.

Какое максимальное время может потребоваться, чтобы выбраться на трассу в случае падения? Я прикинул, восстанавливая в памяти свой путь. Наверно, максимум — часа полтора.

К тому времени, как эти полтора часа прошли, меня уже знатно припорошило снегом. Хорошо, что снаряжение позволяло такие лёжки, но пришла пора подниматься и спасать Таню. Своими силами я мог сделать немногое: даже если подняться на подъёмнике и проехать целину ещё раз, вероятность разминуться близка к стопроцентной. Но человек — существо социальное, и пришло время звать на помощь. Я спустился до С31, отстегнул сноуборд и прошёл в будку дежурного, уверенно толкнув металлическую калитку с большой красной табличкой «DO NOT ENTER» 17 17 Не входить (англ.). . Дежурный, по виду похожий на турка, не очень хорошо знал английский, но мысль мою уловил. Я описал ему внешность Тани, назвал её возраст и имя и показал на карте наш маршрут. Дежурный передал информацию по рации и сказал, что туда высылают снегоход. Он ещё долго пытался узнать у меня что-то по поводу снега, но я никак не мог понять его вопрос. Наконец, до меня дошло: его интересовала глубина. Я на секунду задумался и приложил ладонь к солнечному сплетению. Дежурный развеселился и добавил что-то насчёт ума тех, кто в метель едет на такую целину. Спорить не приходилось.

Хорошо это было или плохо, но волнение моё прошло. В нём больше не было смысла: на данный момент я сделал всё необходимое, чтобы помочь Тане. А через полчаса появилась и она сама — подъехала к подъёмнику. Я высунулся из будки и помахал, чтобы она подождала меня, а сам стал горячо благодарить дежурного за помощь. Он пожал мне руку и по рации сообщил коллегам, что спасательную операцию можно сворачивать.

— Эй, ты как? — я подошёл к Тане.

Она стояла с опущенной головой. Маску она сняла, и я увидел, что глаза у неё на мокром месте.

— Пойдём, — я взял её за руку.

Я пристегнул сноуборд к передней ноге 18 18 Передняя (ведущая) нога при катании. , и мы уселись на кресельный подъёмник. Хотя ветер уже почти стих, я всё равно закрыл ветрозащитный экран, и нам стало тепло и уютно.

Как оказалось, Таня упала в довольно неудачном месте, из-за чего ей и пришлось ползти по снегу два часа. Неудивительно, что состояние у неё было на грани.

— А трубку-то ты почему не брала? Даже снегоход пришлось тебе вызывать.

— Серьёзно?..

— Ещё как.

— Так у меня же только рабочая трубка с собой!

Вот я балда… Она же говорила, что личный телефон оставляет в номере, чтобы не разбить и не промочить его. Это совершенно вылетело у меня из головы.

Я обнял Таню за плечи. Она сняла шлем, уткнулась в меня и расплакалась. Я сжимал её плечо, потом целовал в макушку. Потом шутил. К вершине мне удалось более-менее привести её в чувство.

С ребятами мы пересеклись примерно через час у одного из подъёмников. Паша рассказал, куда и как он выбирался, ведя пальцем по карте, и это оказалось поразительно. Он прополз и проехал верхом на доске огромное расстояние. Если Таня выбиралась вправо-вниз, то он — влево-вверх и с более высокой точки. В итоге он пересёк лес и вылез на трассу, по которой мы даже ни разу не спускались. Я не знал, смеяться или сочувствовать.