Андрей Игошев - Осколки

А расстояния? Автомобиль, поезд, велосипед, самолёт, метро и многие другие виды транспорта минимизировали самостоятельное передвижение человека на своих двоих. Оказывается, люди утратили многие знания об особенностях передвижения на дальние расстояния пешком, а старину это была целая наука. Вы задумывались как ваши предки перемещались из пункта А в пункт Б? Между которыми пролегали десятки, а иногда сотни вёрст далеко не самой лучшей дороги. Некоторые за один день преодолевали расстояния намного больше десяти вёрст.

А еда? Кто из современных людей может обеспечить себя питанием без похода в ближайший супермаркет? Про жителей мегаполисов и говорить нечего, даже жители маленьких населённых пунктов, даже живущих в частных домах, стали зависимы от соседнего магазина: хлеб, сахар, соль, крупы и многое другое. А одежда? Удобна ли наша повседневная городская одежда? Я не говорю о спортивной, но и она стала приспособленной к определённому виду спорта, а не на повседневное ношение вдали от цивилизации. Медицинская помощь? Вы сможете оказать сами себе или другому человеку хотя бы минимальную медицинскую помощь вдали от благ цивилизации? Кроме того, что на ранку можно положить лист подорожника, большинство из наших современников ничего не знает.

Какую-то часть знаний и ответов на все вышеперечисленные вопросы знают узкий круг военнослужащих спецподразделений и любители экстремального туризма и охотники, но это всего лишь несколько тысяч или десятков тысяч человек.

Да и то их знания несколько ограничены. Вы видели когда-нибудь как современный турист собирается на природу? Был у меня однажды сосед заядлый любитель съездить на природу в выходные. Его сборы в поездку превращались в нечто небывалое, в его далеко немаленьких габаритов машину загружалось всё, что могло пригодиться ему за два выходных дня вдали от цивилизации: палатка, туристические матрасы, спальные мешки, кастрюльки и многочисленные объёмные баулы со всякими прибамбасами и снедью. А вы попробуйте прожить несколько дней в лесу или в чистом поле без всего, вообще без всего. Кстати, в поле выжить в большинстве случаев хуже всегда, даже материал для костра проблематично достать и ещё более остро встаёт вопрос еды, воды и т.д… Но выжить можно даже в пустыне, не только в южной, сухой и жаркой, но и северной, холодной, и покрытой толстым слоем снега и льда.

***

— Здрасьте, у вас там дома всё нормально, не переживайте.

— Здрасьте… В каком доме? — идущий навстречу неуверенной походкой пьяница в распахнутом, несмотря на достаточно крепкий мороз, старомодном тулупе огорошил меня.

— Там, в садовом домике, ик, где вы живёте уже месяц, — он прав, я уже месяц живу в опустевшем на зиму садовом домике на окраине этого городка. До окраин этого самого городка я дошёл на четвёртый день странствий по лесу. Вдоль железной дороги от городка растянулся дачный кооператив. Пользуясь тем, что поздней осенью на дачах преимущественно никого нет, нашёл добротный домик с баней. Здесь я привёл себя в более-менее божеский вид после трёхдневных шатаний по лесу. Иногда я выходил в город за провизией и вот в один из таких выходов произошла странная встреча.

— А вы вообще как меня знаете?

— Мы соседи, ик. Я там, рядом с вами живу, ик, — попытка пьяного собеседника сфокусировать взгляд где-то на тебе или где-то за тобой, — в домике, недалеко от вас.

— Да? А я вас не замечал.

— А я вас с первого дня заметил, — на лице блуждает пьяная улыбка, — я давно там живу, я всех вижу.

— Прямо в огородах? А где вы живёте?

— Там, ик, в домике, маленький такой домик, — улыбка блаженного на лице и попытка показать негнущимися пальцами миниатюрные размеры домика, — недалеко от вас.

— Где? Какой? Не понимаю, о каком домике вы? Кирпичный? Деревянный?

— Да там, рядом с вами, — лицо моего собеседника сморщилось, толи от моей непонятливости, толи от настойчивости, и я решил от греха подальше сменить тему.

— И давно вы так живёте? — на собеседнике грязный тулуп, такие давным-давно, в советские времена, были формой военных и милиционеров, засаленный свитер, грязные дырявые джинсы, стоптанные башмаки. Но тем не менее он чисто выбрит, и у него крашеные чёрные волосы, не сразу заметил, что крашеные, но выдаёт непрокрашенная седина.

— Лет десять. Уходить мне отсюда надо. Я уйду скоро отсюда. Уйду я куда-нибудь далеко-далеко, — последнее предложение пьяный произнёс как-то нараспев и даже немного подняв голову.