Татьяна Лебедева: Осень нелюбви

— Жива? — крикнул он. — Бога благодари! Это просто чудо!

— Да-да. Все в порядке, — пролепетала я.

— Помощь нужна?

— Нет, не надо. Спасибо.

— Есть кому помочь?

— Да, — уверенно кивнула я.

И я набрала Рому, сказала, что попала в аварию. Просто сразу выпалила без предварительного приветствия и заходов издалека. Единственное, о чем он меня спросил, где я нахожусь, и после моего ответа сообщил, что будет через семь минут. Я спрятала трубку, оглянулась на сжатую гармошкой машину, на огромную бетонную опору моста, летящие по проспекту стаи пронзительных фар, и только тогда на меня начал накатывать страх, он обволакивал тяжелым покрывалом, и моему мысленному взору представали картины увечий, крови, маминых слез. Пара секунд, всего лишь пара секунд, от которых зависят жизнь и смерть.

В сумерках Ромина машина резко вынырнула из поворота и остановилась позади моей. Рома бросился ко мне, застегивая на ходу пальто.

— Ты цела? Ничего не задето? — тревожно спросил он.

— Я в порядке.

— Ты дрожишь, — он внимательно рассматривал меня. — Иди садись в мою машину погрейся, а я посмотрю, что здесь можно сделать.

Я прошла и села в теплый салон. Меня действительно начало знобить. Мелкая дрожь шла изнутри через кости, мышцы, кожу и заканчивалась стуком зубов, щеки мои уже пылали от жара.

Рома вернулся. Он сел рядом со мной на водительское сидение.

— Машина очень сильно пострадала. Честно говоря, я даже не уверен, что ее можно спасти. Но все же будем надеяться, — сказал он, глядя вперед на мою машину. — У меня есть отличный мастер, я дам тебе номер телефона. Он сделает все возможное, — Рома повернулся ко мне. — Ты очень испугалась?

— Нет. В момент аварии я ничего не боялась. Мне стало страшно после.

Мы помолчали. Он не отводил взгляд, рассматривал меня. Мы снова были наедине, совсем близко друг к другу в тесной, пахнущей кожей и сигаретами машине.

— С какой скоростью ты ехала?

— Девяносто. Может, больше, — я пожала плечами.

— Тебе очень повезло, — выдохнул он.

Помолчали.

— Ты вызвала эвакуатор?

— Нет.

— Я вызову.

— Ром, — я сделала паузу. — Спасибо тебе, что приехал.

— Не за что, — он мотнул головой.

— Ром, я хочу у тебя попросить прощения, — медленно произнесла я.

Он опять отвернулся от меня лицом к машине.

— Этого не нужно. Я отвезу тебя домой.

— Я была эгоистичной и ничего не понимала.

— Это старая тема. Давай не будем.

— Я думала только о себе. Я обидела тебя, прости меня, пожалуйста. Я больше не буду говорить об этом. Я вижу, что тебе неприятен этот разговор, — и я заканчиваю. Я только хотела, чтоб ты знал, что я поняла: ты был прав. Не знаю, станет ли тебе от этого легче…

— Ты не против, если я закурю? — спросил он.

Я отрицательно помотала головой. Он щелкнул зажигалкой.

— Тебе отдохнуть надо, Даш, и прийти в себя, — он выдул в окошко белую струю дыма.

«Улыбнулся спокойно и жутко И сказал мне: «Не стой на ветру», — пронеслось в моей голове.

— Я так и сделаю, — ответила я.

— А я уезжаю отсюда, на год или на два, — он помедлил, но все же повернул голову, чтоб посмотреть на мою реакцию. — Еду с Юрой-Америкой работать в Сочи.

— То есть ты не женишься? — выпалила я — и тут же прикусила язык.

— Нет! На ком? — удивился он.

— Ни на ком.

— Странная ты.

Каждый из нас тянул время. Рома не отвозил меня домой, я не торопила его.

— Я не знала, что вы дружите с Юрой…

— Мы партнеры по бизнесу.

— Вам будет там весело, — вздохнула я с сожалением.

— Я очень на это надеюсь, — ответил он.

— Когда-нибудь нам будет не так больно встречаться, — я посмотрела ему в глаза.

— Когда-нибудь… Когда-нибудь у каждого из нас будут своя семья и дети. Но пока в это совсем не верится.

— Совсем не верится, — эхом откликнулась я.

Ромина большая узловатая рука с сигаретой мелькала в сумерках ото рта к окошку и обратно. И я четко понимала, что большая настоящая любовь, о которой мечтают все девушки, прошла мимо меня. Она сама просилась мне в руки, а я брезгливо завела руки за спину.

— Это была тяжелая осень, — сказала я перед тем, как выйти из машины, — И сегодня она закончилась. Завтра мы станем старше на одну жизнь.

— Мы больше не увидимся, Даша.

— Я понимаю.

— Будь счастлива.

— И ты тоже.

Рома уехал, а я стояла у подъезда, и маленькие снежинки тихо засыпали дорогу между нами. У меня больше не было машины, работы, мужчины, внезапно отдалились друзья. А что же осталось? Осталась та, кого я упорно пыталась игнорировать последние лет десять.