Анатолий Шестаев - Совершенно правдивые истории об охоте и рыбалке в Колымской тайге и Охотском море

Казик ответил:

— Это медведь отомстил за свою шкуру.

Через месяц, когда полностью растаял снег, они снова поехали по этой дороге. Но это уже другая история.

Сентябрь на Колыме — золотая пора. Время начала охоты и сбора ягод. Комар и мошка почти исчезают, по ночам уже довольно прохладно. Синегоров между делами планировал на чем, с кем и когда ехать. Куда, вопроса не было. На Буюнду или Арарат, излюбленные места. С утра поручил водителю Суркову заняться машинами, а сам позвонил Пономареву, с которым когда-то работал еще в Колымском РОВД. Пономарев тогда был его начальником.

— Как время быстро летит, — подумал Синегоров, — сколько воды утекло, он еще капитаном был, а я старшим лейтенантом. Неужели это были мы, такие молодые?

Пономарев пообещал поехать, но сначала утрясти с работой. Выезжать то в пятницу. Потом Синегоров позвонил Казимир и сказал чтобы в пятницу с утра был готов. На охоту и рыбалку Казимир был всегда готов. Через час в кабинет зашел Толик Сурков и сказал, что с машиной решил, поедем на новом УАЗе, но только вот с бензином…

— Ну все, в пятницу выезжаем, сразу после обеда, не за-будь продукты взять на три дня. С бензином я сам решу — сказал Синегоров, быстро просматривая кипу бумаг.

— А водки сколько брать? — смущаясь, спросил Сурков. На охоту с Синегоровым он еще не ездил.

— Смотри сам, сколько выпьешь — ответил Синегоров, — лишнюю обратно привезем.

Толик недоуменно хмыкнул: мол, откуда лишняя на охоте, и вышел.

Вечером дома Синегоров приготовил свой старый рюкзак, с которым ездил уже лет десять, пересмотрел и уложил патроны. Потом позвонил старому другу Горанину. Горанин, как всегда, сразу стал выговаривать, что редко приезжаешь, забываешь. На что Синегоров напомнил, что только на прошлой неделе ездили вместе за жимолостью. На этот раз Горанин поехать никак не мог, уезжал в Швецию на какой-то семинар, но бензином пообещал снабдить сколько надо. Так и договорились.

Утром Синегоров после намаза (так он называл ежедневное бессмысленное утреннее совещание начальников всех служб и отделов, проводимое новым генералом) быстро просмотрел почту, переговорил с заместителем и бегом на выход. Последний марш лестницы, как всегда, преодолел одним прыжком, чем постоянно приводил в ступор и изумление проходивших сотрудников УВД. Дежурившие у стойки возле входа сержанты уже привыкли к таким прыжкам и не удивлялись, когда неожиданно как с потолка возле них появлялся начальник ОБЭП. Наверх Синегоров поднимался таким же образом, одним прыжком преодолевая весь первый марш лестницы. Что поделаешь, привычка с детства, соседи долго пугались.

«Так, теперь домой за рюкзаком и быстрей вперед из города пока не остановили», — думал Синегоров, садясь в машину. Сурков рванул с места и помчались. Заехали за Пономаревым, тот уже стоял возле своего подъезда на улице Наровчатова с рюкзаком и ружьем. Затем на улицу Берзина за рюкзаком Синегорова и на выезд. Синегоров торопился быстрей пост ГИБДД на выезде из города. Там же рация, телефон, еще могут остановить по приказу генерала. Был уже один случай, когда Синегорова там и остановили, начался очередной этап бесконечной оперы МВД под названием «Вихрь-антитеррор» и пришлось возвращаться и «вихревать» всю неделю.

На этот раз благополучно проскочили.

— Все, выключай рацию, — сказал Синегоров Толику.

— Так она не работает, — усмехнулся тот в ответ.

— Теперь в Палатку, забираем Казимира, заправляемся и свобода.

В райцентре заправились бензином с благословения Горанина на «туда и обратно», забрали Казимира, который уже с час подпрыгивал от нетерпения возле своего дома и выехали на трассу.

— Так, куда конкретно едем и не пора ли перекусить? — спросил Пономарев.

— Доедем пока до Талой, а там посмотрим, на Арарат или на Буюнду, а перекусить только на Талой, привыкай, Михалыч — ответил Синегоров, подумав: «Знаем мы эти «перекусить».

«Закусить» называется, а как закусил так и продолжил.» Казимир поворочался, устраиваясь, и сказал:

— Это так, я уже привык за десять лет. Если перекусить, то на ходу кусок хлеба.

— А если целый день ехать? — не унимался Михалыч.

— Остановимся возле речки или ручья, костер, лапша корейская и чай.

— И все? — удивился Пономарев.

— Еще по куску сала, — улыбнулся Синегоров.

— Чай без сахара, — добавил сурово Казимир.

— Ну, вы звери, — проворчал Пономарев.

— Точно так сказал Горанин, — засмеялся Синегоров, — когда первый раз со мной поехал. Но ему в порядке исключения, как заслуженному дорожнику России, пошли навстречу.