Дина Адомайтес - Будь ты проклят

— Откуда такие познания? — я достала из сумки бумажные салфетки и начала протирать намокшее от слез лицо.

— Мои родители ушли из этого мира, когда мне было пять лет, — сказал он, а я замерла на месте от услышанного. — Бабушка всегда мне твердила, что мои родители наверху, на небе, что им там очень хорошо. Здесь им было несладко. Когда я только родился, у папы рухнул бизнес, у него было много долгов, ему угрожали бандиты. Они с мамой каждый день год за годом жили в страхе за меня и за себя. Нам почти нечего было кушать, а все родственники боялись с нами общаться, потому что думали, что потом бандиты начнут угрожать и им тоже. И только когда мои родители ушли, бабушка оформила на меня опекунство и забрала к себе. Мне было сложно без них, но я понимал, что они заслужили счастье, поэтому ушли туда, а я пока не заслужил и должен быть здесь.

Я не могла вымолвить ни слова, потрясенная его рассказом, его отношением к смерти родителей, которых он потерял в несознательном возрасте, будучи еще совсем крохой. Наверняка этот человек знает о страданиях, о боли гораздо больше меня, всю жизнь чувствуя их на собственной шкуре, тогда как моя жизнь рухнула только сейчас, а до этого все было просто идеально: любящие родители; детство, проведенное если уж и не в достатке, то точно не в том положении, когда нечего кушать; веселое школьное время; поступление в желанный университет, обучение в котором мои родители без единого упрека оплачивали все пять лет; потом неожиданное предложение Леши стать частью творческого коллектива; любимая работа; знакомство со Стасом, который в любом случае подарил мне немало счастливых моментов. И только после всей этой цепочки удачных стечений обстоятельств случился крах, заставивший меня в одночасье возненавидеть жизнь, в которой всегда все было по моему желанию, и только однажды мои планы сорвались. Но имела ли я хоть какое-то право роптать на судьбу, когда на свете есть куча людей, находящихся в более худшем положении, нежели я? И один из этих людей сейчас стоит передо мной на крыше четырнадцатиэтажного дома.

— Меня Петя зовут! — протянул он мне руку.

— Полина, — представилась я, не сводя взгляда с его светло-голубых глаз, делающих теперь для меня очертания его лица грустными и печальными.

— Полина, ты не должна уходить! Ты должна жить, пока не время уходить! — произнес он негромко, не выпуская из своих рук мою ладонь.

— Ты немного опоздал, — с грустью усмехнулась я. — Уходить я хотела вчера ночью, а сегодня просто поднялась сюда, сама не знаю, зачем, — вздохнула я.

— Поэтому ты с таким страхом отреагировала на мою фразу! — догадался он. — Обычно те, кто собирается это делать, ведут себя иначе и в основном не реагируют никак на мои слова поначалу.

— А потом? — мне вдруг стало интересно, каким образом этому необычному парню удается отговорить несчастных девушек от такого ужасного поступка.

— Начинают истерить и рассказывать, что у них случилось.

— И у тебя получается переубедить их? — я все равно до конца не верила, что этот хрупкий парень может успокоить настолько отчаявшихся девушек.

— Самое главное — это утащить их отсюда. А разговариваем мы уже на улице. Я говорю им все то, что сказал тебе. Мы здесь временно, и нам пока нужно здесь быть. Как детей в детстве кормят? Сначала невкусную манную кашу с комочками, а потом сладкую конфету с чаем. Если не съешь кашу, то не получишь конфету. Это придает стимул, и каша начинает казаться не такой уж и противной. Сейчас мы едим кашу, и мы должны доесть ее до последней ложки, иначе никогда не получим конфету. Конечно, ребенок мог бы обмануть себя и родителей, выкинув остатки каши в мусорку, и завладеть обманным путем конфетой. Но если бы родители узнали о его проступке, они бы никогда не дали ему конфету. Мы не можем скрыть следы своего преступления, мы как на ладони. И добровольный уход — это то же самое, что выкинуть кашу в мусорку. Тогда конфета точно никогда не станет нашей.

— Ты такой молодец, ты такой сильный человек! — меня так сильно тронули его слова, что слезы снова выступили на моих глазах.

Сколько же в этом человеке терпения, что он, с самого раннего детства оставшийся сиротой, продолжает верить в светлое и прекрасное. А я из-за какого-то Стаса поставила крест на всей своей жизни! Да сколько у меня еще будет этих Стасов! Любой симпатичный и веселый парень в одночасье может стать его заменой, вероятно, даже превышающей Стаса по качеству. А родителей Пети никто и никогда ему не заменит, и он так и останется один до конца жизни без самых близких на свете людей…