Мари-Од Мюрай - Спаситель и сын. Сезон 1

— И я тоже, — буркнула Люсиль. — Надоело! Каждую неделю что-то новенькое! Мне иной раз кажется, что я попала в телесериал. Может, я, конечно, недоразвитая, но младенцы из пробирки, банк спермы и все такое прочее кажется мне противоестественным. Ненормальным, я хочу сказать.

— Но человек вообще ненормальное животное. Много ли коров водит машину? — улыбнулся Спаситель.

И принялся давать указания Элоди и ее маме, как ухаживать за хомячком, чтобы он чувствовал себя счастливым.

— У меня тоже будет Кокетка, — решила наконец Элоди. — Как у Шарли.

— Но у тебя хомячок мальчик, — напомнил ей Спаситель.

— Плевать! — заявила малышка.

— Без грубостей! — воскликнули обе мамы.

Сент-Ив про себя улыбнулся: какая неожиданная забота о приличиях! Элоди вприпрыжку отправилась к маленькому столику и уселась рисовать, а Александра с подругой стали уговаривать Люсиль иногда приходить к ним в гости. В конце концов было достигнуто хоть какое-то соглашение: Люсиль пообещала приходить к ним в выходные раз в две недели. Сказала, что попробует.

— На! — Элоди подошла к Спасителю и протянула листок. — Это тебе.

Она нарисовала ему зеленую корову за рулем синей машины.

В эту пятницу Сент-Иву хотелось побеседовать с Сирилом Куртуа наедине, и хорошо, что ему не понадобилось для этого никаких усилий. Сирил с порога объявил:

— Маме неинтересно про игру в цап-цап!

— Думаешь, нам лучше поговорить вдвоем? Мадам Куртуа, вас не затруднит побыть немного в приемной?

Молодая женщина, уставшая донельзя к концу дня, была только рада посидеть в тишине, листая каталог «Биба» [25] Biba — английская фирма женской одежды и аксессуаров. . Сирил, прежде чем усесться в огромное кресло, на которое ему указал Спаситель, достал из кармана мятый календарик.

— У мамы ставлю одни зонтики, а у тети — солнышки.

— Давай поточнее, — попросил Сент-Ив. — У тети тебе хорошо…

— Я сплю в комнате Бенуа.

— Бенуа — это кто?

— Мой двоюродный брат.

— А дома ты спишь один?

Сирил замолчал. Надолго.

— Сирил!

Мальчуган встрепенулся:

— Да?

— У тебя есть своя комната?

— Да.

Сирил опять замолчал. Как будто время от времени связь прерывалась.

— Я не люблю…

— Кого?

Сирил вздрогнул.

— Свою комнату.

— Надо же! А мне показалось, что ты говоришь о человеке, — заметил Сент-Ив. — Любят или не любят чаще всего не комнату, а человека.

Сирил сидел и болтал ногами.

— У мамы появился друг, — продолжал Спаситель обволакивающим голосом. — Его как зовут?

— Жоашен.

— Да-да, Жоашен.

Ни мать, ни сын еще ни разу не назвали его по имени.

— Он приходит к вам ужинать? Остается ночевать?

Сирил перестал болтать ногами.

— Он тебе не очень нравится, — продолжал Спаситель, словно речь шла о чем-то само собой разумеющемся.

Сирил вцепился в подлокотники кресла.

— Когда мама познакомилась с Жоашеном? Она мне говорила, но я забыл.

Сент-Ив солгал, но ему хотелось уверить Сирила, что он может говорить свободно, ничего не опасаясь.

— На пляже, — пробормотал Сирил.

— Ну да, этим летом в Руайане!

— Ага.

Мадам Куртуа, скорее всего, права: сын ревнует ее к новому другу и выражает свою ревность, писая в постель.

— Знаешь, бывает, появится у мамы друг, а ты думаешь: на меня у нее теперь времени не хватит. Боишься, что она тебя будет меньше любить. С тобой такое бывало?

Сирил слушал, опустив голову. Он насторожился. Но Сент-Ив почувствовал, что мальчик ждет от него чего-то другого.

— Как вы познакомились с Жоашеном?

— В клубе «Микки».

— Он работал там аниматором?

Сирил слегка повел плечами:

— Нет, у него мальчик ходил в клуб «Микки».

— Вот как! Значит, у него есть сын. Он твоего возраста?

— Наверное. Но это не его сын. Это сын еще одной тети.

«Так. Значит, мадам Куртуа познакомилась с мужчиной, приехавшим отдыхать со своей подругой и ее мальчиком девяти или десяти лет, и этот мужчина заинтересовался другой мамой мальчика девяти или десяти лет», — сообразил психолог.

— И что? Жоашен поселится у тебя?

— Нет!

— Нет?

— Я не хочу!

Вскрик говорил о страхе, а не о ревности. Мальчик жил с ощущением ужаса. Он воспринимал Жоашена не как соперника. Он его боялся, как опасного хищника. У Сент-Ива не было в этом никаких сомнений, и все же он считал, что действовать нужно с большой осторожностью. Внутренняя уверенность — еще не доказательство.

— Я хотел бы помочь тебе, Сирил. У меня есть видео, которое, мне кажется, имеет к тебе отношение. Ты уже большой, ты все поймешь. Это документальный фильм, который показывают иногда в школах.