Чаплин - Подлива. Судьба офицера

В этот раз материал для парашюта был найден в гараже, где валялось много всякого хлама. Сам по себе тормозной парашют ведь не очень большой, поэтому хватило одной старой плащ-накидки из прочной прорезиненной ткани. Марсель сначала сделал чертеж, потом раскроил плащ-накидку и приступил к шитью. Сшив парашют, пропустил по кругу через дырки шнур и закрепил стропы. Работой он остался доволен. Выглядело все очень добротно и было похоже на парашют.

Летом на Севере очень красиво. Невысокие сопки, покрытые местами, где кустарником, где карликовыми деревцами и между ними дороги. Северные дороги очень извилисты, с крутыми подъемами и спусками. Напоминают горный серпантин. Особо затяжные подъемы у нас называют «тещин язык», такие же длинные. Вот один из таких спусков на въезде в городок и выбрал для испытания Марсель.

Денек выдался отличный! Парашют был уложен и закреплен на багажнике велосипеда, завязан самораскрывающимся узлом, и конец шнура проложен вдоль рамы к рулю.

Марсель заехал на вершину подъема и дождался, когда дорога будет свободной от машин. Вид сверху открывался бесподобный! Весь городок был как на ладони. Его приятно удивило то, что и ветерок был попутный.

Все! Старт! Разгон!

Марсель крутил педали изо всех сил, так что слезы текли из глаз, а сопли из носа. И вот, наконец, окончание спуска и выход на финишную прямую.

Пора!

Марсель дергает шнур. Хлопок!

Черный купол раскрылся метрах в трех позади и Марсель со скоростью ракеты обогнал велосипед и вломился в придорожные кусты, ломая и их и себя. Велосипед остался далеко позади. Парашют сработал!

На несколько секунд Марсель, наверное, отрубился. Но вот кусты зашевелились, и Марсель пополз к дороге. Он был счастлив!

На удивление никаких серьезных травм он не получил. Все как обычно. Синяки, ссадины, царапины и передние зубы. Но как мы уже знаем, с зубами у Марселя проблем не было. Единственное – это велосипед требовал капитального ремонта. Но что самое главное – солнце светило ярко и небо голубело над головой!

В детстве Марсель любил отдыхать у бабушки в деревне, на Украине. Кто-то из родителей его был откуда-то из под Чернигова. Так что наполовину он был украинец, но юморок то русский остался.

Как-то уже, будучи офицерами, я застал Марселя плачущим от смеха. Оказывается он сидел в кабинете и переписывал автобиографию, что положено было делать при изменениях в семейном положении. А Марсель как раз только женился, и необходимо было указать фамилии, имена, отчества жены, тестя, тещи и других вновь обретенных родственников. И в этот момент для него открылся мир украинского языка или ридной мовы.

Я, улыбаясь и предвкушая веселье, спросил: «Что случилось?»

«Представляешь! У меня теща была Ковбаса, а стала Песня» – ответил Марсель и упал головой на стол.

Мне тоже захорошело и я, чтобы продлить веселье, даже лично вслух проверил все анкетные данные. Как вы догадались, это были девичья и замужняя фамилии тещи. Но рассказ не об этом, а опять о любви к небу.

Недалеко от деревни находился аэроклуб. Марсель любил наблюдать, как самолет разгоняет планер, поднимает его в воздух, а затем отстреливает трос. И тут начиналось самое красивое – свободное парение планера в облаках. Зрелище завораживало!

А еще Марсель любил запускать воздушного змея. Он долго с любовью его клеил, а потом запускал недалеко от аэродрома. Как говорится, сочетал полезное с приятным – и за полетами наблюдал и змея запускал.

Так было и в тот день. Марсель плотно позавтракал бабушкиными варениками со сметанкой, запил все это парным молоком и направился к аэродрому, прихватив с собой змея. Ходьбы было всего минут пять через небольшое цветочное поле. Он шел по полю, а в это время самолет поднимал в воздух планер. На краю поля Марсель остановился как вкопанный. Без майки, в ярких красных шортах, руки в карманах он смотрел в небо, и сердце его то замирало, то начинало прыгать как сумасшедшее. Планер был уже в свободном полете. Он выписывал в воздухе фигуры высшего пилотажа, снижался и поднимался ввысь, в общем, доставлял зрителю всевозможные удовольствия.

Настала пора полетать и змею. Марсель не торопясь размотал шнур и змей, подхваченный потоком свежего летнего ветерка, понимался все выше и выше. Змей так и рвался из рук, поэтому шнур был очень крепкий и для верности Марсель намотал его на пальцы. Все было здорово! Планер летал в вышине, а Марсель со змеем бегал вдоль аэродрома. Но вот планер пошел на посадку, и в какой-то момент воздушные пути планера и змея пересеклись.