Анастасия Атаян - Узники Птичьей башни

Кому-то не удавалось даже это. Однажды Платон позвал меня печь овсяное печенье на ночь глядя - у него была духовка, редкая редкость и небывалая роскошь для жителей островов. Она напоминала ему о тех далёких днях, когда он мог не работать, а жить на дивиденды с акций, доставшихся от родителей. Платон любил готовить, причём не модные блюда, рецептами которых нашпиговывают глянцевые журналы, а обычную домашнюю еду. Его не привлекали киш лорены, пасты с каракатицей, салаты с киноа и козьим сыром -ему нравилось упражняться в приготовлении пищи простой и лишённой изысков.

Я зашла на кухню, когда он доставал из шкафчиков миски и венчики. Платон широко улыбнулся и кивнул на телефон.

- Выбери музыку и подключи колонки, - бросил он мне и продолжил увлечённо раскладывать инвентарь.

Я взяла в руку айфон и решила начать с Александра Деп-ла. Что-то было не так.

- Ты купил чехол?

- Со льдом, с содовой или чистяком? - Платон поставил передо мной неоткупоренную бутылку вина, а перед собой баклашку японского бренди.

- Кинь пару льдышек, - ответила я, рассматривая чехол. Платон, как и мы с Человеком-Воробьём, никогда раньше не принаряжал айфон.

- Я становлюсь человеком в футляре, - он грустно усмехнулся, сделал глоток бренди и поморщился. - Мой начальник, этот педантичный маразматик - мне приходится играть с ним в гольф каждую вторую субботу месяца - считает, что без чехла айфон быстро потеряет товарный вид. Тот, кто посмел довести телефон до плачевного состояния, будь-то царапина от ключей или разбитый вдребезги экран, достоин осмеяния, порицания, если уж и не публичной казни на виду у всего отдела. Никто не захочет иметь дела с позорищем, чей айфон покрыт шрамами неаккуратности, халатности и безответственности. Ясно?

- И что, после того разговора, ты сгонял, как миленький, в ближайшую «Биккамеру» 9 и купил чехол?

- Бежать мне никуда не пришлось. Как только институтский друг Кикимуры обратил внимание на мой покоцанный смартфон - чёрт дёрнул меня щёлкнуть селфи на зеленых лугах Ибараки 10 - Кикимура не выдержал и сам сгонял в «Биккамеру», а затем торжественно вручил мне презент на утреннем собрании. Перед всем отделом. Будто в пионеры посвятил.

- Овации сорвал? - терпкий шираз смочил горло в тот самый момент, когда в колонках заиграл саундтрек к «Девушке из Дании», а мы перенеслись в Копенгаген начала 20 века, где жил человек, у которого, в отличие от нас, кишка была не тонка, чтобы плыть против течения. - И ты теперь будешь всё время зафутляренным ходить?

- А что мне остаётся?

- Варианта есть как минимум два: засунуть своё мнение в жопу и принять подарок или засунуть чехол в жопу Кики-муры, - Я начала растирать муку по столу, меня это успокаивало.

- Моя жопа почти порвалась от бессчётного множества собственных мнений, которые я в неё запихивал на протяжении последних месяцев, но, как ты знаешь, нищие не выбирают.

- Знаю не понаслышке, - я убрала с плеча прядь волос. Прядь поседела - пальцы были в муке.

- Чехол - это ведь не страшнее, чем перекрашивать волосы в чёрный?

Полтора года назад, когда я только готовилась к началу трудовых будней на Птицефабрике, меня заставили покрасить волосы. На одной из стажировок для будущих сотрудников главный орнитолог Птичьей башни устроил тщательный отсев негодных пташек. Селекция проводилась на основе ряда параметров: способности к коллективному чириканью (тим-вёрк), желанию принести в корзинку Птицефабрики как можно больше золотых яиц (лидерские качества и амбициозность), способности отличать камни от зёрнышек (общей сообразительности), усидчивости, и, что самое важное, внешним параметрам.

Все птички должны были быть одного цвета. Цыплята старались изо всех сил, спуская деньги заботливых мам-наседок в центральном маскарадном универмаге города и его филиалах по всей стране - сети «Аоки» 11 . В этой мекке пингвиньей моды маленькие птенцы приносили на алтарь мнимого сала-риманского блаженства свою индивидуальность и, подогнав по фигурке чёрный костюм, белую рубашку, выбрав чёрные туфли и чёрную сумку, превращались в клонов друг друга. Толпа молоденьких выпускников напоминала армию пингвинов-зомби, готовившихся превратить яркий неоновый Токио в хакслиевский дивный новый мир. Были, однако, и такие, кому требовалось отдельное пояснение жёстких корпоративных правил. Пришедшие на кастинг в неподходящем оперении, они были вынуждены цвет оперения поменять. Серые пиджаки, синие брюки, зелёные сумки и коричневые туфли кадровики приказали запереть в дальний угол шкафа (а лучше сжечь) и никогда не проносить за ворота Птицефабрики под страхом быть обезглавленным, то есть уволенным. Не зря японцы используют просторечное выражение «получить по шее» и жест, подозрительно напоминающий «мне кирдык», когда говорят о потере работы.