Владимир Орлов - Усы - сборник рассказов, эссе, интервью

Я отказался принять замечания, хотя мы буквально бедствовали. С 69-го года по 76-й меня по неизвестным причинам не печатали. Позже «Происшествие…» все же вышло, в изувеченном виде. По нему хотели снять фильм, но когда со сценарием появлялись на киностудиях, слышали одно: «Через наш труп!»

— «Альтиста» цензура тоже пыталась «усовершенствовать»?

— Была только одна просьба, но категорическая. Поменять цвет быка с красного на любой другой. Оказалось, Красным Быком за границей называли Ленина. У меня и в мыслях не было никакой политики, и я решил — пусть бык будет синий.

— Знаю, вашей жене, пришлось взяться за адскую работу — сделать сотни вклеек в рукопись, изгоняя «нехороший» цвет. А что спасло «Альтиста», в котором многие потом находили опасные политические параллели, от более суровой кары цензоров — должно быть, фантастичность?

— Многое спасло. «Крыша» Родиона Щедрина в первую очередь. Роман проходил в «Новом мире» три года. На каком-то этапе было решено, что необходим отзыв авторитетного человека. Поскольку герой — музыкант, обратились к Щедрину: лауреат Ленинской премии, секретарь союза композиторов. Начались семь месяцев ожидания, он никак не мог выкроить время. А когда прочитал, захотел написать предисловие.

И еще немаловажное обстоятельство. «Новый мир» должен был служить в глазах цивилизованного мира как бы витриной либеральности советского строя. Но как раз в то время журнал публиковал «бессмертные» произведения Брежнева — «Целину», «Малую землю» и т. п. И не случайно в интервалах между этими «полотнами» появились «Картина» Гранина, «Уже написан Вертер» Катаева, «Буранный полустанок» Айтматова, «Самшитовый лес» Анчарова и «Альтист».

— Слушая этот перечень, трудно удержаться от восклицания: «Какие книги были! Почему сейчас нет вещей подобного уровня?»

— Каков бы ни был ответ, бессмысленно искать его только в особенностях нынешнего времени. Да, на прилавках лежат тонны макулатуры, и есть соблазн легких денег. Но я вижу и то, что публика уже устает от такого чтива. И еще вижу, хотя бы по своим студентам, что есть талантливая молодежь. У меня все же теплится надежда на то, что толстые журналы возродятся, и будет там и серьезная литература, и публицистика.

— Выходит, публицистика вам все-таки нужна? Кстати, как вы относитесь к определению журналистской профессии, которое звучит все чаще и настойчивее — вторая древнейшая?

— К сожалению, журналистика стала более бессовестной. Молодым газетчиком, я имел романтическую иллюзию, что мы помогаем обществу исправлять его недостатки. Верят ли хоть во что-нибудь сегодняшние бойкие «акулы пера»?.. Хотя надо сказать, что в последние годы произошло и нечто позитивное — умерла старая журналистика, в том числе так называемая моралистика, которая совершенно справедливо называлась у нас «сопли-вопли». Газетчик излагал ситуацию, разбирал позиции действующих лиц, выносил приговор. Кто ты такой, чтобы судить?

— Однако на таких материалах — при вечном дефиците хорошей литературы — воспитывались целые поколения.

— Может быть. При прежних гигантских тиражах и щепетильном отношении авторов к героям. Но все же — журналистское дело — по возможности точная информация. А мне постоянно что-то вкручивают в мозги. Вот телепоучитель с Первого канала. Для меня вторично, говорит он правду или нет, поскольку я вижу его весьма относительный интеллектуальный и культурный уровень, а он еще что-то пытается мне внушить. Из-за этого и в театр Любимова не мог ходить, там мне с жаром объясняли то, что я прекрасно понимал и сам.

— Приходится ли общаться с молодыми журналистами?

— Время от времени звонит какой-нибудь начинающий репортер с просьбой об интервью. О чем будем говорить? Оказывается, он и представления не имеет. Так, обо всем. Читал ли автора, с которым хочет встретиться? Нет. Очевидно, это считается излишним. Понятно, что общаться с такими «профессионалами» интереса не возникает. Журналистика в их представлении — нечто легковесно-шутовское, такие труженики пера, конечно, авторитета профессии не прибавляют.

— И нет журналистов, которым вы доверяете?

— Почему же, такие еще сохранились. Юрий Рост, например, Василий Песков, Ярослав Голованов. Эти люди никогда не лгали в своих сочинениях. Всегда ждал статей Селюнина, Шмелева, Черниченко, то есть честную социальную и политическую публицистику. Она мне и сейчас нужна.