Марк Казарновский - Из жизни военлета и другие истории

При всем при этом жил он в маленькой комнатушке в коммуналке и стремился быть где угодно, только не дома. Ибо в бараке у него шла постоянная пьянка с постоянной же дракой. А лучшего места, чем полуподвал и найти трудно. Вот он там и чаевничал, попутно разъясняя премудрости советского законодательства. Как известно, самого гуманного законодательства в мире.

Густав Иванович знал много, чем и удивлял. В две секунды он разъяснил Арону, что такое МОПР, Осовиахим, Ворошиловский стрелок, Кожгалантерея, Рыбпром, Промтрест, Мосторг, Мосшвея, Мосрыба и прочая, прочая.

Арон узнавал, к своему удивлению, структуру, жизнь и быт государства советского. В которое попал волею, в основном, двух руководителей и вершителей судеб миллионов людей — Сталина и Гитлера.

Вот и осваивал, что такое «индпошив» или Мосторг, или Галошпром.

А однажды, когда они были одни, Густав Иванович, пристально глядя на меня, спросил:

— Чы пан ест полякем? [50] Чы пан ест полякем. — Вы поляк? (польск.)

Арон ответил, что является, таки да, не «поляком», а евреем, но с польских земель.

— А после всех пертурбаций я вообще белорусской советской республики гражданин. Но все равно еврей.

Сам же пан Войно был главным по юридической линии, как он сказал, «на землях наших отцов». Но в 1939 году был отправлен в Медногорск в ссылку. Вероятно, уже до конца моего жизненного пути, сказал он и тяжело вздохнул. Помолчали.

Еще два посетителя часто заходили в мастерскую к вечеру.

Один — Валька Бублов, был без руки. Конечно, потерял на фронте.

Другой, очень полный и вечно потный, Васька Макушок.

Беседа велась в основном по трем темам: война, женский вопрос, рынок или базар. Иногда еще добавлялся местный колорит — про башкир или татар. Кстати, не особенно обидное. Еврейской темы не касались.

Каждый приносил свою лепту и по вечерам на столе на газете «Медногорская неделя» почти всегда лежал «малый джентельменский набор»: кусок сала, луковица, хлеб или сухари, очень редко кусок колбасы, чаще — репа, морковь, квашеная капуста в миске и вареная картошка. Если бы в местечке увидели этот сугубо трефный [51] Трефное — пища, запрещенная в питании евреям по еврейской традиции. стол. Что бы было! И под чаек неспешно шла беседа. Конечно, спорили.

Васька Макушок доказывал, что протопал всю войну на передке [52] На передке — на переднем крае. . Валька, потерявший руку в первые дни войны, кипятился и доказывал, что на передке можно прожить от силы неделю. Далее — или на тот свет или, ежели Бог сжалится, в госпиталь.

Как правило, все споры по военной и женской тематике разрешал сугубо гражданский Густав Войно. Который в армиях ни в польских, ни в советских никогда не был. Но знал о войне, особенно нашей, 1941–1945 годов, почти все. Так, во всяком случае, казалось.

Например, кто сколько на фронте выживает или продержится, на споры Вальки и Васьки спокойно отвечал:

— Военная наука, граждане спорщики, уже давно точно установила: две-три недели держится на передке комполка. А рядовой — три дня самое большее.

И граждане спорщики замолкали. Понимали, прав Густав Иванович.

Если в дискуссиях о войне Арон и участвовал, подавая ничего не значащие реплики, то уж по вопросам женского пола не участвовал в дискуссиях никогда. Да его особ и не втягивали. Знали историю его семьи. Арон ее и не скрывал, но на обсуждение не выставлял. Не будешь же ты все время показывать окровавленную культю, например.

Иногда нас смешил Густав Иванович, рассказывая дикие случаи нашей, советской юриспруденции. При этом он хвастал, что все эти сложно запутанные, крючкотворные дела он решает на раз. И даже составил учебник, но никому его показать нельзя. Называется: «нелепицы советского судопроизводства». Автор Войно Г. И. 1946–1947 гг.

— Ну вот, например, самое последнее дело, что просили меня в Исполкоме разобрать с юридических позиций, — начал он свой очередной рассказ. — В адрес Исполкома Медногорска поступила жалоба от пастуха колхоза «Красный луч» Жильбаимова Ивана. В жалобе изложено: перед загоном отары овец в кош солдат охраны завода изнасиловал овцу и пытался скрыться. Но был пойман и сдан в правоохранительные органы.

Сразу поясню. Особенности степного Урала, то есть Оренбургской области, заключаются в ведении сельского хозяйства, в частности, овцеводства, на условиях общинно-первобытного строя. То есть, данная отара была, конечно, приписана к колхозу «Красный луч», а на самом деле принадлежала председателю колхоза и секретарю парторганизации колхоза — в равных долях.