Любовь Тильман - Книга Прощания

Так много злобы,

И лжи микробы,

Чужого счастья им не простить.

Моя отрада,

Мне очень надо

От всех невзгод тебя защитить.

Там, где речка, лес, луга,

Гор высоких громадьё,

Птицы пьют из родника,

И ничто нигде ничьё.

Там всё просто, жизнь и смерть,

Супермаркетов там нет,

Всё, что сможешь одолеть:

И одежда, и обед.

Сам себе построишь дом,

Будешь в нём тепло хранить…

Где-то, за ночным окном,

Ткёт невидимую нить,

Ускользая в мир теней,

Детства странная мечта,

И Душа спешит за ней

В те, заветные места,

Где двойных стандартов нет,

Нет ни подлости, ни лжи,

Где прогресса пустоцвет

Под залог не ставит жизнь.

В рамке металла, оправы кольце,

Щит для эмоций – очки на лице.

Спрятал за ними ты глаз своих взгляд,

Не разглядеть, что они говорят.

А мне не надо ни карт, ни лоций,

Ведь отраженьем твоих эмоций,

Расскажет о каждом скрытом словце,

Морщинка, у брови, на старом рубце.

Как мужик мой запил,

Меня дома запер,

Сказал: «Сиди дома мать,

Хватит туфли протирать,

Ты бы всё гуляла.

Каблуки стоптала.

Всей моей зарплаты

На тебя лишь траты».

Не сказала ничего.

Да куда ж я без него?

Будет мне и есть и пить,

Можно денег подкопить,

Без него мне проще…

Только сердце ропщет.

Пусть он глуп и не хорош,

Да одна куда пойдёшь?!

Все глядят, глазеют,

С виду-то жалеют,

А когда идёшь домой,

Как пороша за спиной,

Сплетен шепоточек,

Да «хи-хи» в платочек.

Сижу дома слёзы лью,

Да сама себя корю:

«Кабы не любила,

Легче жить бы было,

Когда б стала изменять,

Он бы сам не стал гулять,

Сидел дома, сторожил,

Да остаться с ним просил.

В том, что хамом он со мной,

Лишь моя любовь виной,

Да моё терпение,

Да всего прощение».

Вот идёт. Привяжется

И начнёт куражится.

Не пустила б на порог,

Только жаль, он весь продрог,

Дождь на улице стеной:

«Проходи, любимый мой!».

Что жалеть о том, чего не избежать?!

О несбывшемся грустить, прости, нелепо.

Путь судеб для нас – закрытая тетрадь,

Выбирая, мы лишь пальцем тычем слепо…

Кто же знает, что бы было, если бы?!

Зёрна радости, порой, хрупки как дети.

Может выбрав что другое из судьбы,

Не узнали бы мы даже крохи эти.

Половиночка моя

Разлюбила знать меня,

Стала груба и пошла,

Словно вдруг в разнос пошла,

Так орёт, ругается,

Что сама пугается.

Всюду мнится ей косяк,

Что ни сделаю – не так:

Не туда поставил стул,

Другим боком повернул

Ей кадушку со цветком…

Жизни нет, сплошной облом.

Я ж её боготворю.

Не ругайся! – говорю.

Да, вчера «принял на грудь»,

Так не часто ж, и чуть-чуть.

Пол зарплаты утаил?!

Так тебе ж цветы купил!

За бесценок?! Что?! Цена

Для тебя одна важна?!

Не внимание моё,

А подарки и шмотьё!

Пол зарплаты промотал?!

А любовь – не капитал?!

Я кричу, она молчит,

Мокрой курицей сидит.

Стало жалко мне её,

Вредная, а всё ж своё.

Только вида не подам.

Я не подкаблучник дам.

Ни к чему мне ложь да лесть…

Принимай таким, как есть.

А не нравится, гуд бай,

Разойдёмся и прощай!

Что?! Согласна?! Уходить?!

Хочешь вещи мне сложить,

Чтоб не тратил лишних сил?!

Что ты?! Я же пошутил!

Пить – противно самому.

На соседку не взгляну.

Буду цельный выходной

Только рядышком с тобой.

Да закрой уж эту дверь!

Я исправлюсь! Только верь.

Смешно. Бразды правленья лишь сдала

И сразу прояснилось кто есть кто.

Ты предал все совместные дела

И, к сожаленью, выяснилось, что

Всё было только дань подхалимажу,

С напористой, вполне бульдожьей, хваткой,

Ты обращался не ко мне, к плюмажу…

А я была рабочею лошадкой,

Тянула, как могла и как умела,

Пытаясь защитить миры творений

От плагиата, троллей, беспредела

И ложных, убивающих, суждений.

Я не тянулась ни к чинам, ни к званьям…

Настал момент и сбросила я ношу.

Но рада, как всегда, друзей посланьям,

И их, пока жива, сама не брошу.

Я не сужу, есть то, что есть и точка,

У каждого своя судьба в реале.

Оборвана ещё одна цепочка,

Казавшаяся дружбою вначале.

По тонким стволикам судьбы,

Над пропастью событий,

Из ощущений скорлупы,

В растянутости нитей

Родства, друзей, различных служб,

Здоровья, долга, страсти,