Валерий Попов - Сон, похожий на жизнь [Повести и рассказы]

Мы остановились у монумента. Гранитная глыба неопределенной формы.

— Портфель?

Пека кивком подтвердил мою догадку.

— Дно заравнивал. Ну, предупредили меня — особый заказ. Но я, конечно, не догадывался...

Неужто сердце не подсказало?

— Стою, короче, на дне, грязную воду черпаю... ну — ученик! — Он всхлипнул.

Но теперь-то уже, видимо, мастер? Надо все же как-то его взбодрить.

— Вдруг буквально ангельский голос сверху: «Здравствуйте!» Поднял глаза... Ангел. В небесах парит. «Мы приехали уже. Вам еще долго?»

Новый всхлип! Ну буквально расклеился мой друг.

— Сначала даже не верилось нам, что нашли свое счастье!

Да — счастье в таких местах редко находят. Просто не знаю, как выкручиваться нам со сценарием: могила прямо лейтмотивом идет. Как это вяжется с обещанной рабочей темой — не представляю...

— Ну, церемония, значит... Вожди вокруг стоят... — продолжил он свою могильную сагу.

— Какие вожди?! — рявкнул я, уже не выдерживая.

— Каганович, Молотов, Ворошилов.

Не иначе как из-под земли их вытащили.

— А она глядит на меня.

На вождей, видимо, уже нагляделась.

— А я вот тут стою... весь в грязи.

Вкус у нее, конечно, весьма изысканный.

— Кузьмин, что характерно, едва кивнул.

Ну, что с него возьмешь? Простой человек.

— Там окружение вокруг нее...

Дзержинский, видимо.

— А она — вдруг ко мне!

Снова всхлипнул. Такой плаксивости, честно, от него не ожидал.

— На поминки пригласила меня.

Отличная ситуация для влюбленных.

— «Да я хоть переоденусь...» — бормочу. Вахлак был! Приучила к интеллигентности. Отучила меня нейлоновые рубашки носить. Объяснила, кто носит их.

— Кто?

— Покойники!

С этой темы нам никак не сойти.

— А теперь, значит, сюда возвращаюсь, откуда взяла. Тут мое место!

— Но ты же горняк! — может, хоть это сгодится.

— Горняк везде горняк! — гордо ответил. Хотя где здесь его рабочую гордость применить — я не понял. — И жизнь тут не только кончается... но и зарождается! — философски изрек.

Голова кругом пошла!

— Ты хочешь сказать... тут и привлекательные попадаются?

— Мы и непривлекательных привлекаем, — прохрипел он. Что, интересно, он имеет в виду?

Первая непривлекательная (да еще какая!) явилась вскоре: сидела в домике у ограды, в купах сирени. На стене сияли графики, чертежи. В углу стояла коса, висел саван — все как положено. Хозяйка была иссиня-бледной, словно только из-под земли. При этом явно считала себя красавицей — глазки ее сверкали победно. Острый изогнутый нос ее почти смыкался... чуть было не сказал: с землей. Нет — с подбородком. В оставшуюся щель едва мог влезть бутерброд, что он и делал.

— А, явилша! — с набитым ртом прошепелявила она. Глазки ее ликовали. — Жачем?

— Сама знаешь — зачем! — смело, как настоящий богатырь, ей Пека ответил. Что-то в их интонациях подсказало мне, что если и расставались они, то не на долгие годы. Похоже — он потихоньку тут рыл, обеспечивал экономический тыл.

— Ну, — глазки ее еще ярче загорелись, — поглядим! Не утратил ли ишшо... свое мастерство.

С каким-то двойным смыслом это сказала — но Пека один только смысл взял.

— Мастерство не пропьешь!

— Да я вижу уж.

Что она, интересно, увидела?

— А это кто? — Костлявым пальцем она ткнула в меня.

— Это со мной.

Спасибо, Пека!

— Рада, — проговорила она, хотя взор ее злобой дышал.

Я поклонился до земли.

— Пусть он выйдет! — хищно проговорила она.

— Это мой друг.

По-моему, он уж чрезмерно настаивал на моем присутствии. Я бы пошел.

— Ну что? — облизываясь, она оглядела Пеку. — Пойдем хозяйство смотреть?

Вышли... Да. Не такой уж манящий пейзаж. Но Пека, как производственник, свои прелести тут нашел.

— Видишь, все тип-топ, подготовлено! — повел рукой он. Командир производства везде себя найдет. С надеждой я на экскаватор поглядывал, но Пека мои мысли пресек. — Это так, внешние работы. На кладбищах типа люкс могила только ручной работы признается.

И тут у него четкая производственная шкала.

— Вот ваш дворец, — указала на вагончик. Подняться по железной лесенке у меня уже не было сил. Рабочая гордость, надеюсь, постепенно придет. А пока ее пусть Пека демонстрирует. Сел на канаву... Они вышли из вагончика через час.

— Порядок! — лихо Пека мне доложил. — Шесть могил роем, седьмая — моя. В смысле, наша, — щедро поделился.

— Зачем?

— Так продадим! — произнес Пека.

Вот такое кино.

— Только вот насчет тебя она сомневается, — тут же огорошил. — Говорит: не наш человек.