Петра Вернер - Неожиданный визит [Рассказы и повести писательниц ГДР]

До деревни она не добралась. Дорога сворачивала в горы, и Марта пошла назад. Наверху, за деревьями, светились окна отеля. Она медленно поднималась и вдруг в стороне от дороги заметила что-то темное. Она свернула на тропинку, протоптанную в свежем снегу, и остановилась перед небольшим обелиском, сложенным из нетесаного камня. Марта перчаткой смахнула снег с надписи и прочла:

СССР

Василий Иванович Бабкин 1944

ЧССР

Артур Миковини 1915—1944

Йозеф Враздяк 1923—1944

Бернард Мистрик 1924—1944

Стефан Збирка 1926—1944

Юлиус Перихта 1924—1944

Ладислав Маковник 1926—1944

Антон Кучера 1926—1944

Йозеф Гаврила 1902—1944

Под снегом лежали полузасыпанные цветы. Должно быть, к партизанам приходили из ближайших деревень. Брат, мать, невеста…

1944–1944–1944… Будто автоматная очередь.

Она вернулась на дорогу. Пьеру во время войны было столько же, сколько самым молодым из них. Нет, если бы они остались живы, самые младшие были бы сейчас ровесниками Пьеру.

Пьер — то есть тот паренек с улыбающимися глазами и винтовкой на плече — в 44-м был партизанским связным, прятал в отцовском сарае листовки, добывал одежду и продукты, а потом ушел в маки.

Сам он почти никогда не говорил об этом. Марта вспомнила, как во время официальной встречи в их институте Пьер вдруг отделился от делегации и направился к старику. Он не был с ним знаком, но знал, что тот сидел в концлагере. Они обнялись.

Марта повторяла имена: Василий, Артур, Йозеф, Бернард…

Вечером, когда она вышла на балкон, небо прояснилось, на востоке над верхушками гор еще висели тяжелые облака. Луна казалась совсем белой.

Приедет. Не приедет.

А может, это не столь важно? Она не хотела ни у кого ничего отнимать.

Пьер приехал на симпозиум в составе маленькой делегации. Потом всех участников привезли в их институт. Пьер вместе со всеми терпеливо осматривал новое здание. Он был выше большинства своих собеседников, поэтому слушал их, слегка наклонив голову. Вежливо улыбался, грыз свою потухшую трубку. Старик помалкивал, предоставив говорить другим: для чего ж они тогда языки учили? И Марте, которой тоже пришлось сопровождать гостей, велел:

— Если разговор застопорится, включайся, у тебя язык хорошо подвешен.

Пьер задавал самые обычные вопросы, спрашивал сотрудников института, сколько им лет, где они учились, кто их родители, и, кажется, разочаровал многих. Марта считала, что она неплохо выкручивается со своим французским, и обиделась, когда Пьер спросил, откуда у нее скандинавский акцент.

Потом они стояли на террасе, и Пьер раскуривал трубку.

— Как вам понравилась наша обитель науки? — спросила Марта.

— Мы можем говорить друг другу «ты», — сказал ей в ответ Пьер.

Весь следующий день Марта чувствовала на себе его спокойный и приветливый взгляд. Она тоже за ним наблюдала: как, с трудом подбирая слова на ее языке, который он когда-то ненавидел, Пьер пытался объясниться с шофером, с какими-то мальчишками на улице, как осматривался в магазинах.

И во время прощального ужина в институте она постоянно ощущала на себе его взгляд. Произносились тосты, играла музыка.

— Жаль, что мы не сидели рядом, — сказал ей потом Пьер, когда они встали из-за стола. Он вытащил что-то из кармана пиджака. — Вот, возьми на память. — Пьер вложил ей в руку свою авторучку.

Никто не заметил, что Марта ушла вместе с ним.

Они пролежали рядом до самого рассвета. Пьер много говорил в ту ночь. Нет, он ничего не старался объяснить Марте, скорее, хотел успокоиться, разобраться в самом себе. Он рассказывал ей о детях, об Адриенне, о друзьях и учениках.

Какие мы оба сильные и разумные. Но почему люди должны страдать от своей разумности? — думала тогда Марта.

Но потом, проходя мимо этой гостиницы, возвышавшейся над пустырем, который давно уже расчистили от развалин, она всегда отворачивалась. Когда старую гостиницу наконец снесли, она почувствовала настоящее облегчение. Теперь Марте казалось, что только с Пьером она может быть самой собой, а во время их встречи в Париже она еще больше в этом уверилась. Думая так, она, наверное, была несправедлива к себе, к своей жизни, к будням без Пьера.

Понимая, как это несбыточно, она все же иногда мечтала, что они встретятся, она останется с Пьером и будет вместе с ним работать. Все будет хорошо, убеждала она себя в такие минуты, все будет хорошо, ведь герои фильмов и книг столько раз ей это обещали. После отъезда Пьера она не заметила, как промчалось лето. В институте началась реорганизация, старик вызвал ее к себе и предложил, возглавить группу. Марта сначала отказывалась, ей хотелось спокойно продолжать работу над своей темой, но потом согласилась.