Дэвид Духовны - Мисс Подземка

Вот оно и пошло наперекосяк. Зачем она попросила познакомить ее с человеком, которого уже видела? И с которым трахалась. Кон вновь взял ее руку, пожал. У него это хорошо получалось.

– На встречах учителей с родителями. Да, ты права. Рад вас видеть, мисс Эмер.

Его прикосновение действовало на Эмер по-прежнему сильно, как прикосновение той отразимой сущности – ганканы. Что за чертовщина? Эмер чувствовала себя так, будто ей вливают морфий. В горле стояла сахарная сладость, в дверь черного хода сознания стучали грёзы. Что это за человек? Что этот человек ей? Эмер выдернула руку слишком быстро, слишком резко.

– Странные вы какие-то, – справедливо заметила Эшия. – Пошли. Я есть хочу. – И девочка направилась на улицу.

– Приятно было повидаться, – промямлил Кон и шагнул в сторону, словно отступая, но все еще давая возможность пригласить его остаться. Слов Эмер не нашла. Рядом с этим человеком ей одновременно кружило голову и было похмельно – он был и напитком, и завтрашним утром. Она смотрела на свою руку, будто это место некоего проникновения, где только что была игла.

Он произнес:

– Давай поговорим, пожалуйста, где-нибудь не здесь. Мне надо объяснить.

– Нет.

– Ладно.

А затем она почему-то сказала:

– Ты легко сдаешься.

Не успел Кон ответить на эти неожиданные и непрошеные чары Эмер, из-за кого-то из гораздо более высоких взрослых возник Сидни – как горизонтальный черт из табакерки. Эмер буквально подскочила.

– Сидни!

– Здрасьте. Здрасьте.

– Вы знакомы с отцом Эшии Водерз – Коном? У вас фамилия не Водерз, верно? – Слишком многословно.

– Нет, Удал. Кон Удал.

– Вы знакомы с нашим директором Сидни Кротти?

– Да, конечно-конечно, – сказал Сидни, но руки почему-то не подал. Миг они постояли в треугольном молчании, пока Кон не произнес:

– Мне пора. – И сделал еще один шаг назад. Безобидно и невыразительно помахал рукой, а затем, поскольку никто его не остановил, ушел.

Понаблюдав, как Кон исчезает из виду, Сидни, словно бездарный чревовещатель, зашипел уголком рта:

– Что за черт вот это все?

– Ничего. Ничего. Ничего такого.

– Из ничего не выйдет ничего, дорогуша. Так объяснись [171] Парафраз реплики из трагедии Уильяма Шекспира “Король Лир”, акт I, сцена 1, пер. Б. Пастернака. .

– Что?

– Это Бард. Позже разберетесь. Вы открываете пресловутую банку с пауками. Едрить вас, Эмер, не будьте дурой.

Третьеклассник подслушал конец этого разговора и возопил:

– Мистер Кротти только что сказал “дура”!

Напоследок одарив Эмер еще одним адским взглядом, Сидни в притворном гневе схватил мальчишку за шкирку и быстро свел к пустяку инцидент употребления самого неоднозначного слова XXI века. Пока Сидни чехвостил мальчишку, Эмер отвернулась, на секунду закрыла глаза и беззвучно сказала про себя: “Вот это, должно быть, и есть судьба”.

Прошло несколько тихих дней, но Эмер теперь наполовину ждала, а наполовину страшилась встречи с Коном в подземке. Знала, что зря она расчесывает эту болячку, трет лампу, открывает ящик. Держала для Кона место своим вариантом мужской растопырки – женской нараспашкой. Эмер оказалась в авангарде этого пока еще широко не признанного явления. А потому почти совсем не удивилась, когда на Пятидесятой улице возник Кон и встал над ней. Сомкнула колени, он сел рядом. Эмер обнародовала вердикт:

– У тебя три остановки, говори.

– Погоди, дай я включу себе телесуфлера, чтобы с текста не сбиваться.

– Смешно. Трата времени, но смешно. – Она почувствовала себя в некоей роли – что-то вроде лихого лучшего друга. И в этой роли она себе нравилась.

– Ладно. Мы никогда не встречались. Никогда. Я не знал, кто ты.

– Верю. От этого не легче.

– Чуток легче все же.

– Это делает нашу ошибку нравственно оправданной, чего о текущем моменте я сказать не могу совсем.

– Мы с Мамой не женаты. Когда-то встречались. Вместе не были года три.

– Херня.

– Не херня.

Поезд остановился на Шестьдесят шестой улице, люди выбрались вон, стало тише.

– Но вы с ней живете?

– Да, мы с ней живем. Но как отдельные… сущности. Она спит в одной комнате, я в другой.

Эмер хотелось в это верить. Но проще было бы, если бы Кон нес херню. Эмер пока не понимала.

– Чего вы тогда вместе?

– Это долгая история.

– Какая жалость, впереди всего две остановки.