Виктор Квашин - Таёжное чудо

В один из декабрьских вечеров в деповской курилке резались в домино. Вошёл человек, весь в инее, спросил:

— Где здесь машинисты электричек?

— Это тебе не сюда, — ответил кто-то из играющих. — А кого ищешь?

— Камкина Валерия.

Камкин поднялся.

— Ты, что ли, Камкин?

— Ну, я.

Незнакомец протянул руку.

— Привет тебе от Елены из Верхнего Волока.

Камкин вдруг онемел, всё смешалось в голове.

— А как… ты там что?

— Я шефа возил по леспромхозам. Ночевали у Елены.

— А меня как нашёл?

— Да нашёл вот. Обещал я ей. Ну, ладно, пойду я.

Незнакомец ещё раз пожал руку Камкину и вышел.

Камкин промаялся всю ночь. Ругал себя за то, что не расспросил ничего про Лену. Подумал вдруг, что ничего о ней не знает, кроме того, что она без мужа. Вероятно, тяжело ей зимой в одиночку, там же, в селе и дрова надо, и воду носить. Надо же, привет передала! А он и не вспоминал о ней. И о Пашке. Не слушается, наверно.

Камкин решил съездить к Лене. Просто так. Повидаться, помочь, может, что. Заодно тайгой зимней полюбоваться. Пришла мысль, что вдруг у неё есть мужчина. Но ведь он без претензий, поди не выгонит.

Зимой электропоездов было меньше, расписание сократили «в связи с незаполняемостью пассажиропотоком». На Новый год Камкину выпадали аж три выходных. Он категорически отказался подменить машиниста параллельной смены, за что тот обиделся. Получку за декабрь Верке не отнёс, тем более премию. Он вообще теперь дома не появлялся. Накупил подарков, вкусностей разных и поехал.

На днях выпал глубокий снег. Камкин приготовил цепи на колеса, но против ожидания, после Горелого дорога была накатана. Доехал быстрее, чем летом.

Ленин дом стоял нарядный, украшенный шапкой сверкающего снега на фоне почти чёрных елей. Над трубой идиллически вился голубой дымок. От калитки к крыльцу была пробита узкая траншея. Камкин посигналил, взвалил рюкзак, улыбаясь предстоящей встрече, направился к дому. Лена отворила дверь перед самым его носом, тихим голосом сказала:

— Проходите, Валера.

— Здравствуй, Лена! Мы же, вроде на ты перешли.

— Здравствуй.

— Случилось что? — удивился неразговорчивости хозяйки Камкин.

— Нет, ничего, Пашка немного приболел. Ангина. А ты на стройку приехал?

— На какую стройку?

— На вашу. Будто не знаешь. «Крестьянское хозяйство «Чудо». Вы же с Вершинским половину тайги разворошили.

— Лен, какое «чудо», какое хозяйство?

— Так ты действительно не знаешь? Это правда? — Лена улыбнулась, крутнулась на одном носочке — аж подол веером. — А я подумала…

— Что?

— Ничего. Раздевайся, грейся, сейчас я чайник поставлю.

Камкин открыл рюкзак, стал вынимать подарки.

— Лена, ничего, если я с вами Новый год встречу?

Лена остановилась посреди комнаты с чайником, изучающе посмотрела на Камкина.

— Это почему? А как же твоя… супруга?

— Я от неё… вернее, она… в общем, не живем мы.

— Из-за чего?

— Ну, зачем тебе?

— Я должна знать.

— Связалась она с одним, с начальником своим.

— Если она виновата, тогда оставайся.

— Почему ты так, Лена?

— Потому. Не хочу быть причиной.

— Лена, я просто приехал в гости. К тебе, к Пашке, гостинцы вот привёз. Где он, Пашка?

— Лежит. Я ему вставать запретила. Температурит. Паша, — позвала она, — иди к нам, дядя Валера приехал.

Пашка, будто ждал, тут же появился в дверях в трусах, валенках и с компрессом на шее.

— Здрасть, дя Валер! — прохрипел он и сунул нос в ворох вещей на столе. — А это что? А это мне?

— Тут для всех, и тебе тоже. Подарки не трогать, это на Новый год.

— Ура! А у нас ёлка есть, дядя Витя принёс. В сарае стоит.

— Дядя Витя тоже придёт на Новый год? — спросил Камкин.

— Лучше бы не пришёл, — чуть слышно сказала Лена и вышла, загремела ведрами в коридоре.

Камкин вручил Пашке шоколадный батончик.

— На, жуй. Шоколад полезен для здоровья. И иди пока в постель, а то разболеешься к празднику. Давай, давай, я после к тебе зайду, ещё что-нибудь принесу.

Пошёл к Лене.

— Кто этот дядя Витя?

— Не твоё дело, Валера.

— Я тебе о супруге рассказал.

— То супруга, а это…

— Может, мне уехать?

— Нет! — быстро сказала Лена. — Оставайся. Пожалуйста.

— Тогда скажи, кто он?

— Да ходит тут один. Иногда. Когда с женой поругается.

— Так он женат?

— Пойдём в комнату, чаю попьем, там и поговорим. Что мы тут, будто прячемся.

Камкин нарезал колбасы, сыра, сложил большой бутерброд.

— Подожди, я Пашке отнесу. Скучно ему там одному.