Игнат Михайлов - Ресторан семьи Морозовых

— Я перепутал всё и вынес женщине голубцы с мясом.

Секундная пауза, сопровождающаяся полной тишиной, разрезалась истерикой, раскатившейся по кухне. Повара взорвались жутким по своему качеству смехом, ржали до слёз, ржали как кони, успокоить было не реально. Лёха вечно серьёзный и хмурый сел на корточки и схватился за живот. На крик чаек с улицы прибежал шеф, вытаращил глаза на всеобщий балагур, начал истерично оглядываться, понимая, что случилось нечто ужасное. Иначе Сашка официант не стоял бы с испуганным лицом, белым как мука. Шеф подбежал к раздаче, пнул ногой Лёху: «Чё ты зубы сушишь?», а он только мог рукой указать на официанта, не в состоянии от истерики сказать и слова. Ребята, увидев шефа, немного начали приходить в себя, и гомон был не такой сильный.

— Так, что случилось, говори быстро, — схватив за грудки официанта, сквозь зубы, как гусь прошипел шеф.

— Я перепутал… вынес вегетарианке далму с мясом, а мужчине подал с овощным жульеном.

И мой Саня, понимая, что всё не так уж страшно, выдаёт фразу, которая стала ходячим афоризмом:

— Сказал бы ей, что это соя.

И все просто рухнули. Вот теперь невозможно было успокоить работяг. Они орали, прыгали, стучали рукой по столу, кто на что горазд. Хехе, я не знаю почему, что смешного нашли, а может я не так удачно рассказал, но в тот момент его фраза про сою вызвала эффект, разорвавшийся бомбы. Лёха просто ушёл на улицу, его было не успокоить, Сашка мой сам стоял, покрякивая «хехе», мол, «как я вас уделал, да»? Конечно же, ржач тысячи лошадей был слышан в зале, шеф вышел к гостям, разгорячённый случившимся казусом, принёс глубочайшие извинения и сказал, что в качестве извинения он с радостью подарит бутылку любого вина от заведения. Естественно, за счёт официанта. Гости оказались хорошие, понимая комичность и незначительность ситуации, с радостью приняли извинения. «Каждый раз так бы ошибались», подумали они. Сам я не присутствовал в тот момент на кухне, мне потом историю рассказал Лёшка, но даже спустя время он не мог без смеха, спокойно передать все события того случая. Это было очень смешно, не знаю почему, но очень смешно. Так на чём мы остановились в основном повествовании?

— Остановились на том моменте, как Алексей Николаевич начал обучение, и расскажите поподробнее о том моменте, почему все ребята носят ваше отчество, чья это инициатива и кто принял это решение?

— Ну да, пошёл учиться. Учился, учился и научился. Тут особо рассказывать нечего. А вот по поводу отчества можно рассказать. Александр Николаевич, понятное дело, наш сынок — шеф-повар. Кем же ему ещё быть? Не Петровичем же! Хо-хо. Сын наш, кровь от крови, яблоко от яблони. Хотя и не далеко упало, но покатилось по своей тропинке и яблоньку за собой потянуло. Вот вы видели ходячие яблони? И я нет, а перед вами живой тому пример. Метафорически конечно-же, выражаясь. Я скорее крыжовник, куст небольшой, но что-то во мне люди находят. Так вот яблони, крыжовник, что-то меня не в ту степь, о чём это я?

Ах да, когда мы Алексея усыновляли, то он долгое время оставался на своей фамилии и своем отчестве. Какого именно я говорить не стану, да это и не имеет значение, потому что Алексей Николаевич мой сын. Уже в юном возрасте он задался вопросом, может ли он носить нашу фамилию и моё отчество, окажем ли мы ему столь значимое доверие, как принять полностью в нашу семью, со всеми почестями и семейными знаками? Конечно же, для нас он уже был родным сыном, будь хоть он Оглы (не в обиду ни одному Оглы, знаете ли, просто к слову. Не имею ничего против Оглы и даже лично с ними не знаком). Скорее, это для нас была большая радость, что мальчик полностью принял нас как родителей и не идёт против старичков, а напротив, хочет сделать для себя столь важный шаг как примкнуть к Морозовым. Вопроса даже не стояло, мы и не размышляли ни на секунду. Как только он объявил о своём желании, тут же был дан решительно положительный ответ. Проблема заключалась в том, что до четырнадцати лет мы по закону не могли это сделать, он сам должен написать заявление, у него должны быть полномочия и всё в этом духе. Всем мы его представляли, как Алексей Николаевич Морозов. И в торжественный день выдачи паспорта, Алексей отныне и навсегда стал Морозовым.

Вот с этого момента и пошёл резонанс в нашем маленьком сообществе. Ребята помладше, увидев у старшего настоящий паспорт, стали делать себе бумажные документы с фамилией Морозов и отчеством Николаевич. Никогда до появления паспорта у Алексея вопрос об этом не поднимался, как-то не было случая, что ли. Теперь же всеми было принято решение стать членами семьи, скорее даже секты. Они придумали себе приветствие, и спустя пару лет стали называть друг друга не по имени, а братьями. Первый начал обращаться так Иван к Володе, брат, мол, и брат. Володя быстро подхватил такое обращение и начал обращаться к Алексею брат. Ему это очень понравилось и вскоре все ребята стали братьями. Мальчишки были уже взрослые: Лёшке было семнадцать, Андрюшке и Денису по тринадцать, а младшим около одиннадцати. Средним скоро предстояло получать паспорта, и если у Андрея никаких вопросов не было, он хотел быть Морозовым Андреем Николаевичем, то с Денисом всё обстояло намного сложнее. Он менять ничего не собирался и хотел остаться Никитиным Денисом Сергеевичем, так вот и жили. Я в этом особой проблемы не видел, да и ребята тоже не обращали на выскочку внимания. Тут стоит детальнее рассказать о ситуации и печальном случае, произошедшем вскоре. Ребята не только не обращали внимание на то, что Денис идёт поперёк семьи, они полностью его игнорировали. Он жил обособленно, практически ни с кем не общался. И если Алексей на правах старшего брата, и мы на правах приёмных родителей старались помочь мальчику, не замечать того факта, что другие дети его сторонятся, разговаривать с ним, то молодёжь и даже Андрюшка прекратили с ним всякий контакт. Денис был отшельник, прятавшийся в своей келье, отщепенец, обиженный судьбой. Вечно угрюмый, малообщительный сам себе на уме. Очень тяжело было найти подход к нему. Мы старались, как могли; он хорошо учился и хотел в дальнейшем получить образование юриста — не вопрос. Наняли репетитора, подтянули по предметам, необходимым для поступления. Хотел заниматься спортом, хорошо! Он выбрал волейбол, ходил, тренировался, но успеха особого не было. Классный руководитель переживал за то, что и в школе Денис не проявляет особой общительности. Сверстники с ним не хотят общаться ввиду его тяжёлого характера. Единственное, что его спасало от полного, так сказать, изгнания из среды одноклассников, это то, что он был сводный брат Андрюхе. Тот конечно, звезда: школьные мероприятия начал вести с седьмого класса, на всех конкурсах и постановках он в первых рядах, активный массовик-затейник. Ну да ладно, не о нём речь. И вот высокий авторитет Андрюхи тянул за собой на тележке угрюмого Дениса. С возрастом он попросил отдельную комнату, ту самую келью, с замком. Мальчик стал часто закрываться и подолгу разговаривать по телефону. Мы уже обрадовались, что у него появился друг, а втайне мечтали о том, что может быть девушка, но тут случилось нечто страшное. Сдав все контрольные и зачёты после восьмого класса и выйдя на летние каникулы, ребятки отдыхали дома неделю перед предстоящей поездкой в летний лагерь.