Степан Зотов - Первый ангел

— Да.

— Ничего. Я чувствую ничего. Просто очень устал и рад, что хоть картина мира прояснилась.

— Вина, ответственность, как вы говорите, «угрызения совести»? — Синий не унимался.

— Это проверка такая, к чему я еще «готов»? Да, пожалуйста. Я не виноват ни в чем. Если ваши проклятые Боги существуют, то это они довели человека до безумия. Я спас. Он хотя бы умер как личность, а не как «овощ» в больнице. И всё, что они получили, был его труп, куклу на ниточках! Вы то уж прекрасно знаете, что к моменту послания, пациент был мертв. Чистая смерть. «Мертвые сраму не имут» 4 4 Князь Святослав, 970 год н.э., ««Нам некуда уже деться, хотим мы или не хотим — должны сражаться. Так не посрамим земли Русской, но ляжем здесь костьми, ибо мертвые сраму не имут. Если же побежим — позор нам будет. Так не побежим же, но станем крепко, а я пойду впереди вас…» .

— Так ты благодетель, почти святой?

— Да. Лучше умереть стоя, чем жить на коленях. Или, по-вашему, существование Богов должно заставить нас постоянно бояться, «как бы чего не вышло»? Как бы их не прогневать? Лишний раз не «заинтересовать»? Чёрта с два. Наш дар это сила, а не слабость, и она будет использована по назначению. Тем более мы должны донести до мира положение дел и то, что Навь уже здесь. Тем более могущество должно стать признанной и материальной дисциплиной, для выживания культуры людей, а не тёмных Богов!

Голоса молчали. Он закрыл за собой дверь и твердым шагом направился к свету дня.

Исследования на работе затянули Мефистона с головой. Там почти каждый день он чувствовал, что его силы реализуются, меняют судьбы и расцветают. По странному стечению обстоятельств, проходили месяцы, а новых уроков Круг ему не назначал. Он искал встреч с Дамой, и ей трудно было уклониться. Но эти встречи совсем не давали ему желаемого! Дама вела себя отстраненно, молча кивала на его рассказы о практике и успехах в телепатии. Её будто подменили, новости о чудесном излечении пациентов, столь важные для него, она восприняла как данность. Ирония, загадки, желание удивить и очаровать, всё пропало. Это была строгая деловая женщина, которая выслушивала его из вежливости. Хорошо, что хоть узнавала и не делала вид, что он сошел с ума! Только так он понимал, что Круг о нем не забыл. Новых заданий и уроков она не давала. Однако, фраза «увидимся через месяц» стала дежурной. Давая и сокрушая надежды.

Их сближение, в сущности, было эфемерным и осторожным, все жесты и намеки можно было обратить в шутку или недопонимание. Прямо спрашивать её о причинах перемен он не стал. Женщины есть женщины. Или время придет, или Бог с ней. Легче было сказать, чем сделать. Мефистон дольше переживал бы эту неопределенность, если бы не природная страсть к действию. Мужчина не может жить одними вздохами, после контакта с Богами, на его душе были куда более тяжелые камни. Само собой, опыты вторжения и кровавое путешествие он скрывал от Дамы как наяву, так и в мыслях. Каждый раз, когда они прощались, с его губ почти срывались слова о его чувствах и желании понять её. Но он молчал. Каждый раз, когда они прощались, ему казалось, что в её глазах он видит грусть и подавленную искру. Видит, или хочет видеть? Нет-нет-нет, с этими женщинами так с ума сойдешь. Надо опираться на то, что есть.

Есть натянутость, неопределенность, недосказанность. Она даже встречать его стала в серых деловых костюмах. Вот уж не подумал бы! Последние опыты с глубоким погружением и «послание Богов» надолго заняли его, отведя Даму на третий план. Но когда однажды ночью он обнаружил в руке записку со временем и местом встречи, его сердце остро кольнула надежда. Впервые за долгие месяцы. А стоило бы обратить внимание на то, что записка не пахла духами.

Встреча была назначена в парке, что под весенним солнцем и пением птиц навевало особенно романтические и радостные предчувствия. Лучи света дробились первой листвой на забавные пятнашки, сухие тропинки манили пойти дальше и дальше от людей. Перед входом в парк было несколько скамеек, в рабочее время мимо ходило не слишком много людей. Можно было практиковать силы комфортно, но и не крыша дома, конечно. Предвкушение нового и ожидание Дамы наполняло Мефистона очень весенним чувством полноты сил, азарта и воодушевления. Он смотрел по сторонам и гадал, как она появится в этот раз. Поэтому не сразу услышал, что к нему обращаются.

— Молодой человек! — голос исходил от круглого мужчины в годах, который сидел на скамейке. Его темный костюм, взъерошенные волосы, очки, рубашка и сбитые туфли вызвали у Мефистона стойкую ассоциацию «Советский Профессор». Голова незнакомца тоже была круглой и безбородой, но вид умника сквозил во всем — Да, Вы, молодой человек! Случайно, не даму ожидаете?