Алексей Бартенев - Мой друг

— Привет, Костик!

— Привет! — он перешагнул через порог, и протянул для приветствия руку. В другой руке он держал какую-то папку, размерами напоминавшую альбом для рисования. — Слушай, Лёшка, давай сегодня не пойдем никуда, а сделаем рыцарский турнир? — После рукопожатия, гость сбросил сандалии, и прошел в зал. Расположившись на паласе, он раскрыл принесенную папку. Там были картинки, с изображениями рыцарей, и несколько листов фольги. Толстой, хорошей, блестящей. Не как из фантиков от конфет. Она была абсолютно новая, гладкая, и чистая. Надпись на обложке гласила, что это набор для ручной чеканки. И картинки с рыцарями надо было обводить над этой фольгой карандашом, или ручкой, так чтобы рисунок отпечатывался на ней. Мы, конечно, попробовали следовать инструкциям, но результат был, мягко говоря, неожиданным. Может из-за нетвердой детской руки, может из-за того, что мы проделывали все это на паласе, а не на столе. Загубив два, или три листа, мы поняли, что из этого можно сделать не красивые картинки, а настоящих рыцарей. Мой пластилиновый прототип был разобран, и модифицирован. На нем появились сверкающие доспехи. Со шлемом тоже особо долго не возились, а взяв за основу одну из картинок, скопировали форму оттуда. Оставалось только сделать щит с гербом. Но эта задача досталась мне. За интересным занятием, мы не заметили, как пролетело время.

— Мне пора, — сказал Костик, вставая с паласа.

— Я провожу, — ответил я, и взяв готового рыцаря отнес к себе в комнату. Затем пошел в прихожую, собираясь обуться, и взять деньги, которые утром оставила мать. Заглянул туда, где они должны были быть, но не нашел их там. Подумал, что, наверное, это мне приснилось, и пошел обуваться. Входную дверь закрывать не стал. Я же не гулять уходил, а друга проводить до остановки. Дел на пять минут: провожу, и вернусь. Грустные от того, что расстаемся, и немного уставшие от проделанной работы, мы сели в лифт, и поехали вниз.

Когда я вернулся, мама уже была дома.

— Лёшка, я же сказала дверь закрыть, когда гулять пойдешь.

— Да я ненадолго, мам.

— А фольгу, зачем купил?

— Это Костик принес.

— Костик? А зачем?

— Сейчас покажу, — я побежал в комнату, и вернулся с рыцарем в руках.

— Ух ты! — видно было, что она устала на работе, но моя поделка порадовала ее. Она улыбнулась, и погладила меня по голове: «Молодец».

*

На следующий день мы продолжили начатое. В наших планах было, изготовить еще одного рыцаря, и устроить полноценный турнир между ними. Работа закипела, и закончилась к вечеру, когда Константину нужно было идти домой. Прервавшись, чтобы проводить его, я продолжил. Следующим утром на столе, сверкая доспехами, стояли два рыцаря, зажав подмышками свои длинные копья.

Костик пришел, ближе к обеду, когда все было готово. Сгорая от нетерпения, мы взяли каждый своего героя в руку, и изображая движениями коней, на которых они сидят, разъехались в стороны. Протрубил рог, рыцари натянули поводья, и, по взмаху флага, устремились навстречу друг другу. Лошади бежали все быстрей и быстрей, выбивая пыль из земли своими подковами, расстояние между соперниками стремительно сокращалось. Каждый из них целился как можно точнее. Раздался железный лязг удара, копье отлетело в сторону, у другого рыцаря выбило щит. Они разъехались, чтобы оценить ущерб, и осмотреться. Оруженосцы уже стремились к месту столкновения, подобрать оружие. Оказалось, что одному из сражающихся стоило бы крепче держать копье, а второго от смерти спас щит с фамильным гербом. Правда, герб был испорчен, но это были такие мелочи, что на них даже не обратили внимания. После пятиминутной передышки соперники вновь стояли по разным углам, и ждали сигнала. Кони хрипели, и били копытами от нетерпения. Вновь протрубил рог, и по взмаху флага соперники сорвались с места, и, направив свои копья вперед, ринулись в бой. В этот раз удар был громче. В сторону опять отлетел щит. Но вместе с ним, на землю упало и согнутое копье противника. Соперники снова разъехались, чтобы дать указание слугам, которые устремились исправлять недочеты снаряжения. Лямки щита были усилены, а копье выпрямлено, и установлено обратно. Когда все было готово к продолжению состязания, рыцари, изрядно потрепанные, и уставшие, в последний раз натянули поводья, и нацелили свое оружие друг на друга.

Рог! Флаг! Вперед! В одной руке, сжимая щит, который уже дважды спасал мою жизнь, в другой, острое копье, я скакал, чувствуя, как подо мной играют мышцы моего верного коня. За долю секунды до столкновения, я подумал, что не могу проиграть, что мне надо выиграть, во что бы то ни стало, но для этого нужно сделать один, очень меткий удар. Он должен быть нанесен в голову. Тогда ни о каком ранении не пойдет и речи. Победа и кубок чемпиона будут мои. Крепче перехватывая копье, я не заметил, как отвел щит немного в сторону. Всего на полмиллиметра. На толщину волоса. И хоть целился я хорошо, и рассчитал все верно, но сбить своим ударом смог только забрало со шлема Костика. Когда оно отлетало в сторону, я увидел сосредоточенное лицо противника, на котором мелькнула победная улыбка. В следующее мгновение удар страшной силы выбил меня из седла. Рухнув на пыльную землю, я уже не мог подняться. Было тяжело дышать, а грудь горела огнем. Отбросив в сторону бесполезный щит, я снял шлем, который мешал увидеть, что произошло. Когда зрение сфокусировалось, я понял почему вылетел из седла, и почему мне так тяжело дышать. Из груди, прямо из сверкающих на солнце лат торчало сломанное копье. Мой соперник развернул своего коня, и посмотрел на меня. В его взгляде я прочитал недоумение, и испуг. Несомненно, он хотел победить, но вовсе не хотел убивать. И теперь, спешил на помощь, вытаскивать свое оружие из моей окровавленной груди. Он спрыгнул на землю, и подбежал ко мне. Стал на одно колено, и взялся за копье обеими руками. Потянул. От боли я закричал, оно не поддавалось, плотно засев в доспехах. Оно застряло. Застряло в моей руке. В разгар игры, мы не заметили, как проволочным копьем проткнули рыцаря и руку держащую его. И теперь я видел, как из тыльной стороны ладони торчит алюминиевая проволока. Мне стало безумно жалко себя, и свою поврежденную руку. Я смотрел на рыцаря, прибитого копьем к ладони, и слезы покатились из моих глаз. Сидеть, и рыдать ничего не предпринимая, нельзя, надо было что-то делать. Но что?