Лоран Гунель - День, когда я научился жить [litres]

– Ты так рассуждаешь, потому что ты в отпуске, – сказала Анжела.

– Нет, правда… вдумайтесь: когда делаешь передышку и дистанцируешься от всего, то простая возможность сесть как хочешь, где хочешь и выбрать еду, какую хочешь, воспринимается как нечто невероятное, а?

– Да что на тебя нашло?

– Нет, серьезно… если со стороны взглянуть на лестницу истории человечества, то жить в мирной стране, свободно передвигаться, есть любую еду, какую закажешь, просто щелкнув пальцами, – это нечто необыкновенное! Нам это кажется банальностью, а на самом деле это невероятная роскошь!

Майкл и Анжела перестали жевать и с тревогой глядели на Джонатана.

– Принимая сегодня утром душ, я говорил себе, что достаточно повернуть кран – и польется вода. Отдаете себе отчет? Да это само по себе уже чудо! Я поверну кран – и польется вода. Хочу холодную? Идет холодная. Хочу горячую? Идет горячая. Понимаете? Дальше: стало темно? Я нажимаю кнопку – и зажигается свет!

– Перед этим лучше вытереть насухо руки, – заметил Майкл.

– Да вы хоть понимаете? Короткое движение пальца – и загорается свет! Этому надо бы радоваться каждый раз! Мне холодно – я нажимаю на другую кнопку, и в доме включается отопление. Если вдуматься – разве это не чудо?

Коллеги неотрывно смотрели на него: Майкл – нахмурив брови, Анжела – вытаращив глаза.

Джонатан улыбнулся, отпил несколько глотков и чем-то захрустел в тишине.

– Посмотрите-ка! – сказал он вдруг.

Майкл и Анжела наклонились над поданной к аперитиву тарелкой со свежими овощами с сырным соусом. Джонатан держал в пальцах кочанчик капусты брокколи.

– Посмотрите поближе.

– Что? – спросила Анжела. – Там что, червяк?

– Взгляните на это чудо. Каждая головка разветвляется на множество меньших головок, причем все они сохраняют ту же форму, что и большая. А если вглядеться в каждую из них, то видно, что они тоже делятся на еще меньшие головки. У брокколи фрактальная, то есть расчлененная, структура. В каждой частичке содержится целое. Это как если бы каждый из нас представлял собой подобие всего человечества в целом или в горсти земли отражалась вся Вселенная.

– Невероятно, – мрачно изрекла Анжела.

– И наконец, когда мы едим, то одна жизнь питает другую. А в конечном итоге – жизнь содержит в себе другую жизнь.

Майкл снова нахмурился. Анжела сощурила глаза.

– Да, кстати, я узнал еще одну невероятную штуку, – продолжал Джонатан – у нас в кишечнике живут миллиарды бактерий, и…

– Настоящий бродячий отстойник, – вставил Майкл.

Анжела скорчила гримаску.

– И представляете себе, – снова заговорил Джонатан, – это они обеспечивают нас серотонином, гормоном счастья. С ума сойти, правда? Благодаря им нам делается хорошо!

Анжела вздохнула:

– Это ты и хотел нам сообщить? Что на самом деле нас делает счастливыми то, что мы выкакиваем?

Она окунула редиску в соус и прибавила:

– Я, наверное, все-таки попрошу мачеху пожить с нами…

– Когда будет пройден определенный этап, мы сможем предположить, что достигли точки невозврата , и потепление климата приведет к неконтролируемым последствиям.

– К каким, к примеру?

Ученый муж нервно откашлялся. По всей видимости, его одолел страх. Райан улыбнулся. Этот тип позволял себе поучать весь мир, а сам не мог двух слов связать перед телекамерой.

– Повышение температуры приведет к таянию льдов на полюсах. А таяние льдов приведет к высвобождению метана, который в них содержится. В данный момент этот газ находится в сжатом виде, но он способен вызвать парниковый эффект…

– Вы хотите сказать, что машина рискует заработать в аварийном режиме?

Гость передачи кивнул.

– И к чему это может привести?

Райан выключил телевизор. Хватит слушать эту ерунду.

Он подошел к окну спальни. В саду никого. Сегодня рано утром он отснял четырнадцатый эпизод с пожиманием плечами Гэри – эпизод, появления которого теперь уже ждало множество верных блогу подписчиков.

Он вернулся в гостиную и сквозь черные прозрачные занавески бросил взгляд на террасу кафе. Майкл и Анжела сидели за столиком.

Он включил камеру и микрофон дальнего действия.

– С ума сойти, насколько изменился Джонатан после того, как вы расстались. Прямо дзен-буддист какой-то, спокойный, позитивный…

– Спасибо, приятно все это выслушивать, – обиженно вставила Анжела.

– Правда, он стал каким-то блаженненьким…

Майкл схватил редиску и поднес ее к глазам.