Улыбаясь, он выбрался из машины. Ещё никогда он не видел Леру такой испуганно-растерянной. Как девочка, которую застукали на табуретке за поеданием варенья с верхней полки, она смотрела на него, распахнув глаза и затаив дыхание. Ждала реакции. Нет, Матвей не собирался её мучить. Мог бы – но не стал.
– Тебя уволили? – спросил он, чтобы как-то начать разговор. Какая-то неловкая недосказанность висела между ними. И то, как закончилась последняя встреча, только усугубляло тяготы светской беседы.
– Вот ещё! – Она фыркнула упрямой кобылкой. – Я сама ушла.
– Дай угадаю: опять принципы?
– С некоторых пор… – Лера сглотнула. – С некоторых пор я не считаю себя вправе заниматься журналистикой. А ты? Ты вроде был в Штатах…
– Вернулся вот. – Матвей сунул руки в карманы.
– И зачем? – Она так плохо скрыла надежду, что Соломатин не смог не улыбнуться.
– Да так, – он шагнул к ней, – есть тут одна валькирия… Пропадёт ведь без принца на белом коне.
– Ты про меня?
– Ну, а про кого? – Он склонил голову, внимательно изучая её лицо, поправил непослушный локон. – Ты ж теперь без работы. Придётся делать тебя своей содержанкой. Знаешь, как это бывает? Совместное проживание, секс по первому требованию…
Лера облизнула пересохшие губы, не сводя с Матвея загипнотизированного взгляда.
– Ты ведь читал, да? В смысле статью? Ну, пост. Я имею в виду… Там, в блоге… – суетливо лепетала она. – Слушай, я сразу должна была предупредить… И извиниться… В общем, если вкратце: я налажа…
– У журналистов есть один большой минус, – нетерпеливо перебил Матвей и встал вплотную к Лере.
– А? – осоловело моргнула она.
– Вы слишком много болтаете, – и он закончил дискуссию жадным поцелуем.
Тишину в переговорной нарушало только ритмичное жужжание. Пять пар озадаченных мужских глаз смотрели на Леру со всех сторон, а она, в свою очередь, как ни в чём не бывало листала папку с документами.
– Ну? – осведомилась Валерия Соломатина, изогнув бровь. – Все готовы?
– Так вы же… Это… – запнулся новенький репортёр Андрей.
– Что-то не так?
– Нет-нет, что вы! – Андрей нервно сглотнул и покосился на остальных. – Если больше никто не возражает…
– Ах, вы об этом. – Лера выразительно посмотрела на свой работающий молокоотсос. – Ну, я попросила провести летучку на полчаса пораньше. Но если все настолько заняты… Будем совмещать.
Хвала американцам за специальный топ с прорезями, ничего лишнего Лера подчинённым не продемонстрировала. Просто из-под одежды тянулись трубочки в жужжащее устройство, тонкой струйкой стекало в контейнер грудное молоко. Ничего экстремального – но лица репортёров и редакторов программы «Час правды» вытянулись и побледнели, словно перед ними препарировали лягушку. Бедолаги! Что ж, одного такого совещания им хватит за глаза – и больше никому в голову не придёт опаздывать и игнорировать сообщения шефа. В конце концов, при ней столько раз чесали причинное место, что сеанс сцеживания уж как-нибудь переживут. Это не их грудь болит от переизбытка молока и не их соски скручивает бездушная машина.
– Ну что, Мухачев, с вас и начнём, – невозмутимо улыбнулась Лера. – Что удалось выяснить по закрытию дельфинария?.. Вы проверили информацию из мэрии?
Собрание прошло на редкость быстро и эффективно, никто не пожелал задержаться дольше положенного. И когда за последним мужчиной закрылась дверь, Лера откинулась на спинку кресла, отключила молокоотсос и позволила себе блаженно закрыть глаза. Вот это удовольствие! И не столько от свободной груди, сколько от грамотного распределения времени. Передача-огонь есть? Есть. Четыреста миллилитров для Степана Матвеича? Как в аптеке! Вечернее платье для церемонии награждения? Курьер доставил час назад. Диетический ужин для свекрови с желчекаменной – ещё вчера оставила домработница. Лера сомневалась, стоит ли отпускать няню и справится ли не самая молодая бабушка с трёхмесячным богатырём, но раз уж так хочется… Пускай. И всё-таки Свету, нянечку, Лера попросила оставаться на связи.
Подписав контейнеры с молоком и убрав в маленький офисный морозильник, шеф-редактор «Часа правды» заперла дверь и переоделась в платье. Крутанулась перед зеркалом, вытащила из сейфа медальон с крылышками – подарок мужа на годовщину, – и повесила на шею. Единственное украшение кроме обручального кольца – но от этого особенно ценное.
Порой Лера чувствовала себя марионеточником, в пальцах которого сходятся десятки нитей. Приходилось жонглировать кучей дел одновременно. Это и утомляло – и тонизировало одновременно.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу