Николай Филиппов - Электрику слово!

Толкнув остекленную дверь, прошли в комнату. Ноздри уловили запах горелой пластмассы и обоев. Но благодаря открытым окнам дышать было вполне комфортно.

Виновник «беспредела» чернел угольной полосой вдоль стены: от евророзетки до распределительной коробки.

Удалили славно прокоптившиеся обои вокруг расплавленной розетки. Подрозетник оказался сплющенной жаром сине-красной массой. Вместо гипса для его закрепления почему-то использовался кусок резины, который сейчас благоухал растопленным полимером.

Зубилом с молотком всё это добро они выбили. В коробочке отрезали черную кишку, и вытянули ее из бетонного брюха с ловкостью патологоанатома.

Замешав алебастровую кашу, Михаил промазал ею углубление в бетоне. Обратился к наставнице:

— Полин, ты будешь самой доброй девушкой на свете, если быстренько подашь мне подрозетник на шестьдесят восемь.

— Сейчас. Есть фиолетовый. Пойдет?, — спросила Полина.

— Пойти не пойдет, но встать, куда надо, должен, — ответил Михаил.

— Ну вставляй побыстрее, ато смесь быстро схватывает!, — сказала Полина.

Оторвав плоскогубцами лишние пластмассовые пазы и выступы, Михаил установил подрозетник в имеющееся углубление.

— Готово. Тут заземление TN-S, похоже. Значит, нужен трехпроводный кабель, — заметил Михаил.

В рабочей сумке отыскался нужный проводник. Его окончание обмотали пружинистой проволокой. Потом начали проталкивать направляющую через скрытую в стене борозду.

— Еще не видишь?, — спросил Михаил.

— Нет, не видно еще, — ответила Полина.

— Отойди подальше, чтобы не зацепило лицо!, — прикрикнул Михаил.

— Хорошо. Вот, кажется… Вижу, вижу!, — сказала Полина.

— Вытягивай тогда, давай!, — приказал Михаил.

— Десять сантиметров хватит?, — спросила Полина.

— Должно, — ответил Михаил.

Зачистив изоляцию кабеля и проводов, произвели их подключение к голой розетке: красный и синий рядом, желто-зеленый посередине.

Завинтили, накрыли крышкой и клавиатурой. Включили автомат для проверки. Розетка «заработала» наилучшим образом.

— Я вам не помешала? — обратилась к ним хозяйка.

— Нет, нет! Мы уже закончили. Всё починили. Теперь розеткой можете безопасно пользоваться, — ответила Полина.

— Как быстро вы все сделали! Было очень сложно?, — спросила хозяйка.

— Простой такую работу не назовешь, пожалуй, — ответила Полина.

— Молодцы! Теперь за стол!, — обратилась к ним хозяйка.

— Мы так-то недавно кушали, и не…, — сказала Полина.

— Никаких «но»! Что бы я без вас сейчас делала? Тем более, ко мне уже давно не заходили гости. Я правда буду рада поговорить с вами! Ну же, не отказывайтесь от такого приятного предложения!

От «приятных предложений» у электромонтеров отказываться не принято. Поэтому Михаил с Полиной сначала пошли, потом почти побежали на кухню.

Их ожидал полный стол угощения. Сладкого и немного горького.

— Вы пьете, мм…?, — спросила хозяйка.

— Полина Серовласова и Михаил. Можно просто Миша. Нет, спасибо, мы же трезвое поколение, — ответил Михаил.

— Вот и славно! Я тоже говорю, что не надо пить, не надо! Какая в этом питье польза? Один вред, и только! В прошлом году один мой знакомый сантехник («должно быть, знакомых сантехников у ней целое государство», — подумал Михаил), другой, не который делал розетку, мне, значит, рассказывал, как один его знакомый запил, — как бы вы подумали?, — запил на целый месяц! Без перерыва, представляете? Как можно так опуститься? опуститься до такого животного прям состояния? Ну и дальше что было? А потом было вот что. Отправили его силком родственнички в дорогую наркологию. Неделю держался, а дальше — всё!, запил по-черному наш мужик-то! («Знакомый знакомого, который знал еще одного знакомого…, и вдруг становится нашим», — подумала Полина). Ну и поехали они тогда в какую-то глухомань-таракань, к бабке какой-то известной. Закодировала, заколдовала, или что еще, я уж в этом не понимаю ничего. Но вот уже одиннадцать месяцев и девять дней прошло, он ну совершенно не пьет! Представляете? А в этих психушках-то чего может быть путного? Одни неучи, или лентяи: работать не хотят, жить хорошо хотят. Мошенников развелось, что хоть в подушку прячься! («было бы интересно поглядеть, как ты прячешься в своей подушке», — подумала Полина).

— Да уж, в жизни, как говорится, всякое бывает…, — сказал Михаил.

Хотел он этим поддержать разговор, да не тут-то было! Разговор давно превратился из головы снеговика в грудь снеговика.