Николай Филиппов - Берсерков корень

Когда-то мир заснежено немой

Стоял на непротоптанном пороге

Над бесконечной коркой ледяной,

Побитой безрассудством и войной

И таявшей в низвергнутой тревоге.

Извечным дымом кажется земля

И выглядит с рожденья мрачновато,

Ровняя снегом скальные края

И путь в себе великий затая,

Что тоже у миров стоял когда-то…

Часть первая. Старый ясень.

01

Луна, предвестница-луна

Висит средь звёзд заледеневших,

За это время не имевших

Ни душ, ни бодрости, ни сна.

Ты, как всевидящее око

У миротворческих ворот

По небу медленный полёт

Ведёшь, взирая вниз жестоко.

Твой назидательный удел

Всегда высок и неизменчив,

И был не в шутку опрометчив

Любой, кто спорить с этим смел.

Большие самые высоты

Тебе одной принадлежат,

Как волку логово щенят,

Что возвращаются с охоты…

Среди, смотрящих строго ввысь,

И не сгибающихся сосен

И острых каменных укосин,

Что под утёсом разрослись,

Десяток воинов отважных

Без чувства долга и вины

Совсем неспешно шли с войны

И битв, для них уже не важных.

Их путь усталый пролегал

По травянисто-снежным тропам,

Где чуть живой медвежий топот

Лишь самых смелых не пугал.

И даже лёгкая ветрюга

Тут превращалась в шум такой,

Что дух лесной терял покой

От человечьего испуга.

Но те, оставили свой страх

В сраженьях, сталью отгремевших,

И в их посмертно онемевших

Горячих вражеских глазах;

У братских тел, что гордо пали

Без быстроты ненужных слов

От незатейливых клинков

И безбоязненной печали.

Давно отточенным бойцам,

Совсем неведомы испуги,

Что битву выбрали в подруги,

Взрослея тут не по годам.

От пота же не чуя носа,

Прошли они ещё чуть-чуть

И на ночлег прервали путь

В подножье старого утёса.

Ведь ночь на землю уж давно

Весомым призраком спустилась

И так прозрачно притворилась,

Что до людей ей всё равно.

От света лунного мельканье

Цепочек колотых камней

У той горы дарило ей

Своё немое очертанье.

Концы сплетённых горных пут

Глазам лихим напоминали

О неотъемлемой Вальхалле,

Где братья братьев с битвы ждут.

Кто принял меч, тот ввек свободен

Любому путнику в укор,

Испепеляющий свой взор

Пока не бросит сверху Один…

02

Утёс был строг, но невысок,

И вниз пугающе отвешен,

Как будто боги шагом пешим

К нему проделали наскок.

Он так по-своему прекрасен,

А на стене его высот

На камне треснувшем растёт

Вполне широкий древний ясень.

На эту долю несмотря,

Что чтит у каменного края,

К нему сливается любая

Сюда пришедшая заря.

Под ним же раньше наступает

Лихого вечера закат,

Поскольку ствол он свой в обхват

Десятком рук соизмеряет.

И, неизвестно сколько лет

Он создаёт здесь тень от роду,

Но, вот, бойцы в его угоду

Расположились ждать рассвет.

На землю шлем и меч свалился,

И с чересчур уставших ног

Слетел сапог, а в бычий рог

Моментом эль хмельной налился.

С костра оставшийся кабан

Был топором одним разделан,

И в понимании умелом

Уже кормил осевший стан.

Жевали воины поспешно

Мясистый жареный кусок,

А звёзд сверкающий поток

Из-за горы глядел безгрешно.

Глядел усидчиво на них

Орёл из этого потока,

Что на скале неподалёку,

Оберегал орлят своих.

Один из воинов другого

Спросил: «Как долго нам ещё

Нести влачение своё

Под ветра дующее слово?!».

А тот, кусок пережевав,

Ему ответом выдал мельком:

«Не знаю я. Спроси у Хельга.

Считать шаги – его ведь нрав».

«Эх, Вальгард! Вечно ты не в духе!

Как будто споришься с мечом,

Сказать не можешь ни о чём,

Подобно взмыленной старухе».

«Ответ мой меч. Его слова

Нежней и твёрже всех мелодий,

Он и тебе ответит, Фроди» -

Воскликнул громче тот едва.

«Мне слушать вас так надоело,

Что уши выбились из сил» -

Им Хельг внезапно возразил,

И перевёл их спор на дело.

Договорил он тут же: «Дня

Примерно два, в дороге если

Мы не задержимся, как в песне

Про нерадивого коня.

Уже за следующим фьордом

Увидим наш знакомый лес».

Замолкнул он, а звёзд навес

Им лил неслышимым аккордом…

03

Под взглядом звёзд проходит ночь,

Луна свой блеск быстрее точит,

Побольше света будто хочет

В свои владенья уволочь.

Один из воинов проснулся

Под крики горного орла,