Элиф Батуман - Идиот [litres]

– Я тоже. – Она уперлась ногами в ящик со спасательными жилетами. – А ты какой подарок везешь?

– Шоколад.

– Шоколад, – она вздохнула.

– Боюсь, ненароком его съем, пока доеду, – сказала я, притворяясь, как это принято, будто при виде шоколада невозможно устоять.

– А что если я ненароком выпью бутылку «Саутерн Комфорта»?

Небо было кремово-серого цвета, но если смотреть не мигая, оно начинало искриться и колоть глаза. Дон вдруг нехарактерно для себя умолкла. Она спала.

Мимо скользил элегантный дом современного дизайна – настолько близко, что его почти можно было коснуться. Я стала гадать, кто там живет и есть ли у них дочь.

Я вынула из сумки «Дракулу». В первом абзаце герой, юрист по недвижимости, приезжает в Будапешт. Перейдя Дунай по одному из «восхитительных западных мостов», он оказывается «среди традиций турецкого владычества». Ему предстоит ехать в Трансильванию, чтобы помочь Дракуле с покупкой кое-какой лондонской недвижимости. Дракула, выучивший английский по книгам, просит гостя поправлять произношение. «Но граф, вы прекрасно говорите!» – возражает тот.

У юриста начинается множество проблем. Инкуб, суккуб, волки. Дракула всё время перехватывает его почту. Я сразу же увидела, в чем ошибка юриста: он не завел себе друзей. И конечно же , теперь у него в деревне проблемы.

В Будапешт мы вплывали, когда уже опустились сумерки, город был весь залит густой багровеющей синевой, а на восхитительных западных мостах уже зажглись огни. В реке отражались электронные щиты, рекламируя вверх ногами пиво «Туборг» и камеры «Минолта».

Остаток вечера мы на открытом воздухе смотрели «Любовный напиток» Доницетти. Исполнители с мольбой вглядывались в аудиторию, словно мы чем-то могли им помочь. Любовное зелье: что за странная идея? Ты любишь ее , ту, что тебя не любит, – и что же хорошего в эликсире, который превратит ее в другого человека? Я весь спектакль разглядывала зрителей на трибунах – людей среднего возраста в практичной одежде. Их всех, без исключения, волновала любовь – но до какой степени? Сильно или чуть-чуть? Опера шла очень долго. Пока эти двое, самые молодые на сцене, не поженятся, домой никто не уйдет.

Настало воскресенье. Нам предстояло посетить мессу в знаменитом соборе и баню в знаменитом отеле, где моешься абсолютно голым и кто-то трет тебя чем-то прекрасным. Радиобудильник Дон включился в полвосьмого. Зарыв голову под гигантскую подушку, я проклинала все организованные религии – а особенно ислам и католичество. Если бы не исламская одержимость банями, Будапешт, возможно, обошелся бы без традиции общественных бань, она угасла бы вместе с римлянами, и если бы не ислам, османы, может, даже не пошли бы на Европу и Ивану не пришлось бы в детстве читать все эти книжки. Если бы не католичество, не было бы никаких утренних месс, и Иван не слал бы мне витиеватые письма о свободе, преисподней, невинности и совращении. На этой точке я разозлилась окончательно. Да какого черта мне идти слушать, как эти ребята говорят на латыни.

Радиобудильник вновь играл Луи Армстронга – на этот раз «Блубери Хилл». Не успела Дон проснуться, как из нее тут же посыпались вопросы: что ей надеть и нужно ли брить ноги, если она брила их только позавчера. При попытке заняться бритьем в раковине она порезала ногу. Но главная беда заключалась в другом: у нее начались месячные. Дон сидела на краю кровати, обхватив голову руками.

– Как думаешь, в баню можно с тампоном?

Я понятия не имела, какого рода аргументы смогли бы поддержать или опровергнуть вывод о том, что в баню с тампоном можно.

– Да, – ответила я.

– Правда? – она встала. – Я тогда просто надену купальник, да? Как думаешь, там будет еще кто-нибудь в купальнике?

Я ответила утвердительно. Настроение у Дон приподнялось. Поднять настроение Дон – это так несложно.

Паспорт, билеты на самолет и дорожные чеки Дон носила в пристегнутом к телу кармане на молнии. Мелочь – рядом в фирменном кошельке поменьше, прикрепленном к лифчику. Он назывался «бюстгальтерный тайник». Увидев, что я собираюсь оставить паспорт с чеками в комнате, она принялась настаивать, чтобы я спрятала их в деревянном одежном шкафу вместе с остальными нашими ценностями – моим плеером, бутылкой «Саутерн Комфорта» и ее радиобудильником. Я не могла взять в толк, почему шкаф взломать сложнее, чем нашу комнату.

– Скорее бы уже приехать в деревню, – сказала Дон, – просто из соображений безопасности. В смысле, в маленькой деревне я смогу хранить все свои вещи в чемодане и если в один прекрасный вечер замечу пропажу, то буду знать , кто это сделал. – Я представила, как Дон, подобно мисс Марпл, ходит от одного деревенского дома к другому и разгадывает тайну украденного радиобудильника.