Хэнк Грин - Совершенно замечательная вещь

У меня появилась зависимость от внимания, склок и от причастности к чему-то столь огромному. После атак все стихло. Люди успокоились, потому что все мы оказались на одной стороне. Они привыкали к Карлам, словно те всегда там были и всегда будут. По сути, я больше не была нужна. Но зависимость необязательно связана с конкретной вещью; я говорю о ментальной уверенности, это ошибка в программном обеспечении вашего мозга. Несколько действительно замечательных людей поддерживали меня, старались держать в курсе, но я никогда не слезала с наркотика. Даже после того, как мне в телефоне отключили приложения, я продолжала заходить в твиттер через браузер.

Последовательность-767 не желала раскрывать свои секреты. Как только я попала в отсек БРЭО, посадка в самолет утратила свое значение и превратилась в банальное открытие люка. Но внутренняя часть самолета оказалась массивной и совершенно нормальной. Курсируя туда-сюда между Сном и Сомом, я собрала множество данных о самолете: в каком году он был изготовлен, какая у него модель (вы знали, что у самолетов есть модели?) и даже с какого точно судна эта копия. Я провела часы в симуляторах, неплохо изучила кабину и опросила пилотов, механиков и стюардесс, которые работали на 767-х. Безрезультатно.

Во всяком случае, именно этим я занималась, когда взволнованный Робин разбудил меня. Довольно странный поступок с его стороны. Он сидел на краю моей кровати в этой своей бордовой рубашке. Позади него стояли Энди и Миранда. Чертовски странно.

— Эйприл, у меня важные и плохие новости.

Собравшись с духом, я сказала:

— Звучит плохо. И важно.

Его губы сжались в тонкую линию. Дурной знак.

— Защитники решили Последовательность-767.

— Это невозможно, — возразила я, чувствуя облегчение. — Только у меня есть к нему доступ.

— Видимо, доступ не нужен. Миранда?

— Я уделяла недостаточно внимания коду, — начала она. — Оказывается, он завершен. Если его скомпилировать, это полная программа. Тем не менее она запрашивает ключ.

— Разве весь код не состоит из ключей? — спросила я.

— В некотором смысле да. Мы считали, что код бесполезен, пока у нас нет всех частей. Так что все они одинаково важны. Но теперь у нас есть все, и он просит какой-то пароль. Мы думаем, этот пароль — это то, над чем ты работаешь в Последовательности-767.

— Но если это правда, то откуда он у Защитников?

— Мы не знаем, — снова вмешался Робин, — просто знаем, что они решили Последовательность и прямо сейчас предпринимают действия, основываясь на этой информации. Мы не знаем, что именно они делают, но что-то происходит.

— Они выпустили заявление? Возможно, они просто блефуют, чтобы вывести нас из себя. — Теперь я окончательно стряхнула дрему, но все еще не могла поверить в услышанное.

— Нет, я слышал это от Питера Петравики. — Ему было почти физически больно это говорить.

— Зачем он с тобой связался?

— Он не связывался. — Внезапно все перестали смотреть мне в глаза. — Он сказал своему агенту.

— Его агент работает у вас?

— Его агентом является Дженнифер Патнэм.

Много мыслей одновременно пронеслось в моей голове, ни одна из них не была хорошей.

— Дженнифер Патнэм — мой агент, — очень медленно сказала я Робину, который изо всех сил старался выдержать мой взгляд.

— Она также агент мистера Петравики.

— Продолжай, — велела я и не узнала собственный голос. До этого момента я даже не сознавала, как зла.

— Она взяла его вскоре после тебя. Первой в индустрии поняла значение Карлов и решила, что обязана собрать всех связанных с делом клиентов. Я с ней ругался, говорил, что его поступки отвратительные и опасные. Она заявила, мол, мы работаем не за тем, чтобы решать, кто прав, кто нет, и пригрозила уволить меня и через суд запретить мне с тобой работать.

— Сколько ты об этом знаешь?! — почти крикнула я.

Он явно хотел объясниться, но я не просила объяснений, поэтому Робин просто сказал:

— Несколько месяцев.

— Месяцев, — повторила я. — То есть все время, пока Патнэм пыталась заставить меня лично встретиться с Петравики… вот те месяцы? Интервью, которое всегда окажется выгоднее для профессионального спорщика, а не для двадцатитрехлетнего графического дизайнера? Но какое это имеет значение, ведь в любом случае деньги шли в карман Патнэм? — Я замолчала, и Робин хотел заговорить, но я его перебила: — Месяцы, пока мистер Петравики взахлеб поддерживал экстремистов, которые убивали сотни людей и пытались убить меня? Но, эй, надо позаботиться об агентстве, так что давай просто опустим голову и будем обслуживать наших клиентов? Эти месяцы?