Хэнк Грин - Совершенно замечательная вещь

Энди явно не собирался отступать, и я решила: ну правда, что тут такого? Поэтому протянула еще теплый после его тела шнур от микрофона под своей рубашкой… Сиял прожектор, было холодно, дул легкий ветер, а мы стояли на пустынном тротуаре.

— Готова? — спросил Энди.

— Дай мне настоящий микрофон, — указала я на открытую сумку на земле.

— Не надо, петличка чувствительная.

Он словно перешел на иностранный язык, но суть я уловила.

— Нет, просто хотела предложить… может… я вроде как возьму у него интервью?

— А… клево. — Энди протянул мне микрофон.

— Хорошо.

— Лады, снимаю.

— Лады, снимаю.

Вы точно слышали эти слова Энди… если вы человек и хоть раз заходили в Интернет. Не важно, говорите ли вы по-английски, держали ли в руках хоть одно электронное устройство. Будь вы китайский миллиардер, овцевод из Новой Зеландии или непальский повстанец, вы их слышали. Это самый популярный ролик всех времен и народов. Гугл утверждает, что «Нью-Йорк, Карл!» посмотрели девяносто четыре процента ныне живущих людей. А к сегодняшнему дню — и приличное число неживущих, раз часть зрителей уже не с нами.

Когда Энди смонтировал видео… грубо говоря, вот что получилось в сухом остатке.

Я ужасно себя чувствовала. Не спала двадцать два часа. Стояла почти без макияжа и в прикиде «первое, что выпало из шкафа», то есть в куртке поверх белого худи и в джинсах с дырами на коленях, что не очень-то помогало согреться. Мои черные волосы растрепались, свет бил в глаза, я изо всех сил старалась не щуриться, но, учитывая все вышеперечисленное, выглядела довольно неплохо (ну или я уже столько раз просмотрела ролик, что привыкла и перестала себя стыдиться). Глаза такие темные, что радужки сливаются со зрачками. Зубы сверкают в лучах прожектора. Невероятно, но я даже кажусь бодрой — из-за недосыпа меня накрыл приступ дурашливости. Голос хриплый.

— Привет! Меня зовут Эйприл Мэй, и я стою на пересечении Двадцать третьей и Лексингтона в компании нежданного и очень специфического гостя. Он объявился сегодня, где-то в три часа утра, и охраняет мексиканский ресторанчик рядом с театром Гремерси, словно древний страж неизвестной цивилизации. Его ледяной взгляд странным образом успокаивает, словно… ну, никто из нас не знает, что случится в его жизни, даже этот трехметровый металлический воин. Считаешь, у тебя куча проблем? Не волнуйся… ты песчинка во вселенной! Спокойнее ли мне, что за мной приглядывает такая громада? Нет! Но, может, ее предназначение вовсе не в этом!

При этих моих словах проходящая мимо парочка оглянулась, но их гораздо больше заинтересовала камера, чем огромный долбаный робот.

Внезапно ракурс камеры меняется (я несколько секунд бормочу какую-то чушь, мол, что еще сказать, а Энди уверяет меня, что вырежет все моменты, где я несу чушь).

— Его зовут Карл! Привет, Карл. — Я встаю на цыпочки и протягиваю роботу дурацкий микрофон. Я невысокая, всего метр шестьдесят, отчего «Карл» смотрится еще внушительнее. Он молчит. — А вы немногословны. Зато ваш вид говорит о многом.

Очередная склейка, я снова смотрю в камеру.

— Карл, неподвижный, твердый и отчего-то теплый трехметровый робот, похоже, не слишком интересует жителей Нью-Йорка.

Склейка.

— Что же он, по-вашему? Художественная инсталляция? Любимый проект, выкинутый из квартиры после смерти жильца? Забытая декорация с ближайшей киносъемки? Разве город, который никогда не спит, стал городом, который слишком крут, чтобы замечать даже самые необычные и поразительные события? Нет, подождите! Один молодой человек остановился, чтобы посмотреть, давайте спросим его, что он думает.

Склейка.

Теперь я протягиваю фальшивый микрофон Энди.

— Представьтесь, пожалуйста.

— Энди Скемпт. — Удивительно, но он, кажется, нервничает даже больше меня.

— Вы можете подтвердить, что у «Чипотле» стоит трехметровый робот?

— Могу.

— И что это ни разу не нормально?

— Ага.

— Что, по-вашему, это означает?

— На самом деле не знаю. Но если так подумать, Карл вроде как пугает.

— Спасибо, Энди.

Склейка.

— И вот, граждане мира. Гигантский, величественный, пугающий, немного теплый человекоподобный робот прибыл в Нью-Йорк и благодаря своему бездействию каким-то образом стал достаточно интересной темой только для видео длиной в одну минуту.

Мой голос звучит за кадром, пока Энди берет крупные планы робота. Его неподвижность полнится движением, энергия бурлит у самой поверхности.