Ирвин Уэлш - Резьба по живому

— Читал за тебя. У тебя всё пучком. — Терри скалится, но потом сразу морщится. — Это самое… слыхал за твоего малого. Жалко до крику, чувак. Молодой пацан, и все такое.

— Спасибо, но я с ним типа не контачил.

Терри быстро обдумывает ответ, пытаясь понять, правда это или всего лишь стоическая бравада.

— На похороны сюда, угу?

— Угу.

Доставив Франко по нужному адресу в Мюррейфилде, на улице с мешаниной малоэтажек, Терри дает ему визитку.

— Если будет нужно таксо, тока свистни, — подмигивает он. — Я не так часто вешаю табличку «свободен», если просекаешь фишку.

Франко берет визитку и кладет во внутренний карман, выходит из такси, прощается и смотрит вслед умчавшемуся Терри. Сквозь жутковатую утреннюю мглу он видит внушительный стадион регби. Потом, катя за собой красный чемодан, шагает по короткой подъездной дорожке к оштукатуренному дому, где живет его сестра со своим мужем и двумя сыновьями. Он стучит в дверь, и ему открывает Элспет с высокой копной волос на голове, скрепленной невероятным арсеналом булавок и заколок. Она тут же обнимает его, крепко прижимает к груди:

— Ой, Фрэнк… Прости… входи, ты, наверно, умаялся…

— Я в норме, — мягко говорит он, хлопая ее по спине.

Они перестают обниматься, Элспет впускает его в дом, в долгожданное тепло, и предлагает пиво, от которого он наотрез отказывается:

— Ни капли в рот не беру.

— Прости , — извиняется она слегка раздраженно, но потом исправляет свою ошибку. — Все такой же трезвенник?

— Уже почти семь лет.

Элспет мешает себе джин с тоником, хотя еще только утро.

— Классно выглядишь, — произносит она, садясь рядом.

Фрэнк Бегби не может сказать того же о своей младшей сестре. Она отяжелела, лицо опухло.

— Пилатес, — улыбается он.

— Гонишь!

— Угу, это по части Мел. Просто хожу в боксерский клуб четыре раза в неделю.

Элспет смеется, на глазах сбрасывая лет десять.

— Не представляю, как бы ты занимался пилатесом, но это ж Калифорния — мало ли чего!

— Ну, случалось, кажися, и не такое.

Словно признавая, что в этом есть доля истины, Элспет спрашивает:

— Так ты у нас щас художник, угу?

— Говорят.

Щурясь, она поднимает бокал к губам и отпивает.

— Ой да, читала за тебя в «Скотланд он сандей». Все эти голливудские звезды хотят с тобой корешиться. — Элспет поднимает брови. — А Джорджа Клуни когда-нибудь встречал?

— Угу. Видел разок.

— И какой он?

— Мне понравился, — признается Франко. — И потому я считаю, что некультурно говорить о людях за глаза.

От его пафосного ответа Элспет коробит.

— С каких это пор тебя-то стала заботить культура?

— Никада не поздно начать.

Элспет как будто задумывается над этим и воздерживается от колкого замечания, которое вертится на языке.

— Страшно жалко Шона, — начинает она, а затем суровеет. — Но надо выложить карты на стол. Просто чтоб мы оба понимали, что к чему.

Франко поднимает одну бровь:

— Я — за.

— Ты можешь заливать всем за эту твою «великую реабилитацию», — Элспет презрительно ухмыляется, — но меня-то ты не проведешь. Я знаю тебя как облупленного. В курсах, что ты за жук.

Она смотрит на него, ожидая реакции.

Ноль эмоций. Похоже, брат не то чтобы не обиделся, а, скорее, не услышал, что она там сказала.

— Но все равно мы родня, — вздыхает она. — Так что милости просим, можешь перекантоваться в комнате для гостей, пока похороны не пройдут.

— Премного благодарен.

Элспет щурится:

— Но хоть раз выйдешь за рамки — мигом вылетишь за дверь. Я серьезно, Фрэнк. У меня тут парни.

Фрэнк Бегби чувствует, как внутри поднимается что-то до боли знакомое. Ему хочется встать и послать ее нахуй, а потом просто уйти из этого унылого, упорядоченного пригородного дома с его безликой бежевой обстановкой и мебелью. Но он втягивает воздух в легкие и смотрит на двух фарфоровых собачек на каминной полке. Это материны, перевезли со старой квартиры. Потом он поворачивается и медленно кивает:

— Понимаю.

Кажется, Элспет сбивает с толку этот покорный ответ, и она явно сглатывает слюну.

— Знаешь, Шон заходил сюда пару раз.

— Угу?

— Поперву все шло хорошо, приятно было его повидать. — Она улыбается, но затем мрачно качает головой. — А потом, когда он покатился по наклонной, приходил сюда тока деньги клянчить.

— Я все верну.

— Дело не в этом. — Элспет поднимает бокал. — Я не хотела, чтоб он ошивался вокруг Томаса и Джорджа. Они хорошие ребята. Но брали с него пример — он ведь старше и их двоюродный.