Дженни Даунхэм - Негодная

Где-то в саду выводит трели дрозд, а где-то без конца плачет ребенок.

– Или шок. Иногда такую реакцию вызывает шок. С ней кто-нибудь есть? Кто-нибудь ее знает?

– Джек, – произносит Мэри. – Он знает меня.

Но, похоже, здесь никто не понимает, о ком она говорит. В итоге старуху везут в больницу, всего на одну ночь. Ей холодно. Так холодно, что ее заворачивают в серебристую фольгу, а потом ее тошнит в ведро. Мэри не может согреться несколько часов. Гипотермия – в такой теплый вечер. Как же она умудрилась?

Она не может ни понять, ни вспомнить. И теперь она вынуждена сидеть тут, наедине со своими воспоминаниями, и ждать, что будет дальше.

А дальше перед ней появляется женщина с тарелкой. На тарелке – бисквиты.

– Ты приняла таблетки?

– А вы… медсестра?

– Нет.

– А вы настоящая?

– Да, еще какая настоящая. Так ты принимала таблетки или нет?

Мгновение – и больница исчезла. Еще мгновение – и страх отступил.

Спокойный вдох – и Мэри оказалась на диване в гостиной.

Женщина с бисквитами помедлила, а затем сказала:

– Ты опять спрятала таблетки?

Она выглядела очень недовольной.

В таких ситуациях лучше всего было помалкивать и делать вид, что не расслышала вопроса. Мэри отпила немного чая из появившейся перед ней чашки, стараясь не встречаться с женщиной глазами.

– Они здесь? – женщина провела рукой под сиденьем стула. Сначала с одной стороны, потом с другой. – Так я и думала. – Она показала Мэри две белые таблетки на ладони. – Это что такое?

– Понятия не имею. Они не мои.

– А чьи же?

– Не мои, уверяю вас. А сколько бисквитов я могу взять?

– Все. Если примешь таблетки.

– Ни за что. Вы нашли их тут. Они были прилеплены к стулу.

Женщина поцокала языком:

– С ними все в порядке. Просто проглоти их.

– У меня от них голова разболится.

– Врач сказал, что это возможно, но совсем ненадолго, а потом она перестанет болеть.

– Но я вообще не хочу, чтобы она болела.

Мэри потянулась за бисквитом, но женщина подняла тарелку выше, будто Мэри была ребенком, а она – строгим родителем, который держал на расстоянии то, что нельзя трогать. Потому что маленькие пальчики не должны кое к чему прикасаться, маленькие ушки не должны кое-чего слышать, а маленькие девочки не должны забираться на деревья и целоваться с мальчишками. Они должны сидеть на стуле и вести себя хорошо.

– Отвянь, – произнесла Мэри, и ей понравилось, как это прозвучало. – Отвянь, тетя, а? Пусть придет другая. Что вы с ней сделали?

– Другая – это Кейти?

– Да. Милая малышка с рыжими волосами. – Мэри наставила указательный палец на вредную женщину. – Больше ее никто у меня не отнимет, имейте в виду.

– Господи! Я сдаюсь. Это просто невыносимо. Каждый день одно и то же!

Женщина зашагала прочь и хлопнула дверью гостиной. Наверное, думает, что она тут главная. Нет смысла даже пытаться с ней подружиться. Попробуешь взять эту вредину за руку – она тут же ее отдернет. Захочешь погладить по щеке – оттолкнет. Она никогда не отдыхает, вечно куда-то спешит. И если вот так будет всеми командовать, ни на минутку не расслабляясь, у нее может случиться инфаркт. Ей следует быть поосторожнее.

Ах, а это кто идет? Какое милое личико!

– Тебе нужно принять таблетки, Мэри.

– Кто-то мне только что это говорил.

Девочка расхохоталась:

– Мы должны сходить в кафе. На улице солнечно, очень хороший день. Ты, я и Крис – мы пойдем вместе.

– Звучит чудесно. Мне взять сумочку?

– Вряд ли мама нас куда-нибудь отпустит, пока ты не примешь свои таблетки. Она сейчас на кухне – измельчает их в ступке и собирается подсыпать в шоколадный бисквит. Хотя… может, они так будут вкуснее?

Мэри улыбнулась. Девочка сегодня утром выглядела особенно прелестной. Она словно бы стремилась навстречу чему-то чудесному.

– А потом мы пойдем в кафе?

– Точно. И посмотрим, нет ли у них в меню чего-нибудь такого, что ты еще не пробовала.

– И поговорим с официанткой, которая тебе нравится.

Девочка испуганно посмотрела на Мэри. « Да , – подумала та, – я вижу твой жар и огонь, и не думай, что это не так ».

– В общем, – сказала девочка, – сегодня с нами пойдет Крис, поэтому все может быть немного иначе. Но мы сядем за твой любимый столик, и ты можешь кому хочешь махать рукой и говорить с кем угодно.

– Может быть, Джек зайдет туда, – мечтательно произнесла Мэри. – Или мы увидим Кэролайн.

– Все возможно, Мэри.

– И ты пойдешь со мной, да? Ты особенная, это видно. У тебя лицо ангела.