Дженни Даунхэм - Негодная

Все это не напоказ. Вот как живут ее сестра с мужем, вот чем они занимаются. У них есть нечто такое, чего не может дать ребенку Мэри: крестины, красивые поздравительные открытки, тетушки, каминные полки. Теперь это становится совершенно ясно.

Ближе к вечеру она отправляется к детективу и говорит ему, что адрес дочери ей больше не нужен, но, когда мужчина настаивает (вдруг она передумает, а он так старался), она берет бумажку с адресом и кладет в сумочку. Детектив говорит, что девочка очень похожа на нее. Мэри спрашивает, правда ли он ее видел.

Она садится на стул, потому что у нее подкашиваются ноги. Этот человек видел ее дочку собственными глазами.

– Скажите мне, – еле слышно произносит Мэри, – как она?

– Мне показалось, у нее все прекрасно.

– Правда?

– Да.

– А что она делала?

– Лежала в коляске. Ее везли. – Детектив пожимает плечами. – А что еще делают малютки?

Мэри спрашивает, как была одета Кэролайн и заметил ли он игрушки у нее в коляске. Спрашивает, какой длины у девочки волосы, можно ли заплетать их в косички, или она была в чепчике. Как он думает, куда ее везла Пэт? По магазинам? В парк? Кормить уток?

Для детектива он не очень наблюдателен. Он знает только то, что сообщила Мэри. Ребенок был с Пэт, он увидел, как сестра вышла из дома с коляской и прошла несколько ярдов, а потом вернулся, чтобы поговорить с соседями, после чего направился в мэрию, чтобы навести официальные справки. Он не знал, что Мэри потребует от него отчета об одежде девочки и длине ее волос.

– Соседка сказала, что у них хорошая семья, – говорит детектив. – Они порядочные и тихие люди.

– Это неудивительно, – вздыхает Мэри.

Почему ей всегда мало новостей? Почему всегда хочется узнать больше?

Быть может, детективу становится жаль несчастную женщину, потому что он берет только половину положенной ему платы, жмет ей руку и желает всего самого лучшего.

– С вашей внешностью вы могли бы стать актрисой, – улыбается он. – Если вас это интересует, я мог бы договориться о прослушивании.

Мэри уверяет детектива, что подумает об этом.

Придя домой, она садится и пишет письмо Пэт.

Дорогая Пэт!

Прости меня за все неприятности. Огромное спасибо за фотографию Кэролайн. Она все изменила во мне – я увидела, какая она красавица, и заглянула в вашу с ней жизнь.

Прости, если я тебя напугала излишней резкостью. Мне бы хотелось, чтобы между нами был мир. Я готова принять твое предложение о том, чтобы время от времени присылать мне письма. Если будешь прилагать к ним фотографии, рассказы о каких-нибудь веселых происшествиях или даже прядь волос Кэролайн, я буду просто счастлива.

Прилагаю к письму записку. Может быть, ты будешь так добра и прочтешь ее Кэролайн? Она ничего не поймет, конечно, но я хочу, чтобы она знала, как сильно я люблю ее.

С нетерпением жду нового письма от тебя, и, пожалуйста, будь уверена: если ты когда-нибудь разрешишь мне навестить вас (я могу назваться тетей Мэри и буду вести себя очень-очень хорошо), я приеду самым первым поездом.

С самыми лучшими пожеланиями,

Твоя любящая сестра, Мэри

Милая Кэролайн!

Это письмо от твоей первой мамочки. Да, у тебя их целых две! Как тебе повезло! Я всегда буду твоей первой мамой. Всегда! Даже тогда, когда мир постареет на миллион лет. Но я должна поступать так, как будет лучше для тебя, а я не могу предложить тебе все то, что нужно детям, чтобы вырасти счастливыми.

Просто знай: те несколько недель, которые мы провели вместе, были самыми лучшими в моей жизни. Каждый день я восхищаюсь тем, какая ты красавица. Оставайся со своими новыми мамой и папой. С ними тебе будет хорошо и безопасно. Я думаю о тебе каждый час, каждую минуту. Никогда не сомневайся в этом.

Казалось, тьма зовет Кейти. Словно само то, что день клонится к ночи, пробудило внутри нее какой-то первобытный жар, что-то вроде лихорадки или гриппа. Однажды Кейти болела гриппом, и к вечеру ей стало хуже. Наверное, ей стоило лечь спать, а не на прогулку отправляться, но спать совсем не хотелось. Остановиться уже было невозможно.

Кейти надела спортивные штаны, футболку, ботинки и толстовку с капюшоном.

– Просто прогуляюсь, – сказала она, появившись на пороге гостиной и стараясь, чтобы голос звучал как можно веселее.

Мэри и Крис не оторвали взглядов от телевизора, а мама, сидевшая за столом с лэптопом, обернулась: