Дженни Даунхэм: Негодная

– Хочешь торта?

Губы старухи тронула едва заметная улыбка.

– Ты очень добра.

– Эй, да она разговаривает! – воскликнул Крис.

Кейти зыркнула на него.

– Нельзя говорить о присутствующих в третьем лице! И вообще, не груби. – Она подвинула одну тарелку ближе к старушке. – Какой тебе кусочек, Мэри? Ты ведь наверняка проголодалась, да?

«Мэри» прозвучало правильно и, похоже, сработало – старуха улыбнулась шире.

– Мэри, – повторила Кейти, радуясь тому, как это звучит. Она не была знакома ни с одним человеком, кто бы еще носил такое имя. – Я положу тебе самый большой кусок вот на эту тарелку, смотри.

Крис взял себе кусок торта и уселся на ковре у ног бабушки.

– Ты можешь поверить, что мама не приготовила мне завтрак? Она про такое никогда не забывает. Никогда!

Мэри посмотрела на мальчика сверху вниз.

– Понятия не имею, кто ты такой.

– Я Крис. – Для пущей убедительности он постучал кулаком по макушке. – Слышишь? Это я.

– Ты здесь живешь?

– А где же мне еще жить?

Крис повертел пальцем у виска – вот, дескать, чокнутая.

Кейти попыталась стукнуть его ногой и сдвинула брови. Она терпеть не могла, когда другие показывают этот жест, глядя на ее брата. Крис только расхохотался и отодвинулся от сестры подальше.

Мэри перевела взгляд с Криса на Кейти и обратно.

– У вас волосы совершенно одинакового цвета.

Кейти улыбнулась:

– Тицианового [2] Тициановый цвет – один из оттенков рыжего. .

– Кого-нибудь из вас дразнят рыжим-бесстыжим?

– Папа меня называет агентом Оранжевым, – ответил Крис. – Ну, то есть называл бы, если бы был тут…

– А твоя подружка тебя как зовет?

Крис рассмеялся.

– У меня нет подружки. Мама бы с ума сошла.

Старуха перевела взгляд на Кейти.

– Ну, а ты? У тебя есть ухажер?

В памяти девушки промелькнуло воспоминание о поцелуе – зернистый черно-белый сон. Она решительно прогнала его.

– Нет.

– Ты такая хорошенькая. Неужели кавалеры в дверь не барабанят?

– Такого просто не бывает.

– Когда я была молоденькая, я иногда вылезала из окна своей спальни и спускалась вниз по водосточной трубе, чтобы убежать на танцы. – Старуха наклонилась вперед и продолжила заговорщицким шепотом: – Каждую неделю меня домой провожал новый кавалер. И как только они узнавали, где я живу, вечно торчали возле дома. Повсюду парни, представляешь? Отец просто из себя выходил. Он говорил, что это просто неприлично – чтобы девушка привлекала к себе такое внимание.

Кейти не знала, что сказать. Все выглядело как-то странно. Как это возможно, что человек столько часов подряд отказывается разговаривать, а потом вдруг разражается романтическими воспоминаниями? Чтобы ничего не говорить, Кейти откусила кусок торта. Как хорошо, что Крис отыскал что-то в холодильнике. Она вдруг обнаружила, что умирает с голоду.

Кейти так увлеченно облизывала пальцы, что не заметила, как вернулась мать. Кэролайн возникла в дверном проеме словно из ниоткуда и обвела всех взглядом.

– Все хорошо? – спросила мама.

– Она разговаривает, – сообщил Крис, утирая губы рукавом. – Она только притворялась, что не умеет говорить.

– Это правда?

– И еще она ест.

Мэри посмотрела на мать Кейти и Криса, задумчиво пережевывая торт.

– Где ты была?

– Мне нужно было сообщить на работе, что сегодня я не выйду.

– Как тебя зовут?

Кэролайн не ответила. Она стояла на пороге неподвижно, словно ее ступни прилипли к ковру. Шевелились только пальцы руки, которыми она водила по шву кармана брюк. Вид у нее был усталый и свирепый одновременно. Она как будто хотела процарапать этот карман насквозь, чтобы образовалась дырка.

Увидев бабушку и мать при свете дня, Кейти заметила, как они похожи. Волосы у Мэри почти полностью поседели, но в них все же кое-где мелькала рыжина, а у матери наоборот – она была рыжая, с тонкими ниточками проседи. Руки у Мэри выглядели совсем по-старушечьи: кожа, пронизанная синими венами, скрюченные пальцы. У матери на тыльных сторонах ладоней появились коричневые пятнышки, и Кейти знала, что по утрам она страдает от первых проявлений артрита. Глаза у них были одинаковые – голубые, обе казались стройными, и даже форма лица у них очень похожа, сердцевидная. « Вот так и со мной будет , – подумала Кейти. – Я стану такой же, как вы ». В один прекрасный день ноги потолстеют, а волосы поседеют, кожа обвиснет, сморщится и постареет. Перед ней словно воочию возникли этапы ее жизни.