Стюарт О’Нэн - Болельщик

После уок-офф Эль Хефе мы прыгаем, пляшем на сиденьях, поем «Кричи», «Радость мира» и «Дни славы», и в раздевалке тоже празднуют. «ПОЧЕМУ НЕ МЫ?» — гласит надпись на футболке Педро. Эйки Рохас опустошает корзину с мячами булпена, швыряет ее содержимое в наш счастливый сектор. Спасибо, Эйки.

На скамье игроков Эллис Беркс делает то же самое. Мы перебираемся на асфальт вдоль линии первой базы, чтобы очутиться поближе к празднеству. Дейв Маккарти (его даже нет в заявочном списке!) выходит из раздевалки и поливает нас пивом. Гейб «Бейб» Каплер раздает автографы. Мэнни и Кевин Миллар проходят мимо, хлопают по протянутым рукам. На Майке Майерсе свитер в цветах флага Доминиканской Республики. Джонни сидит на пассажирском сиденье карта, какими пользуются сотрудники стадиона, Дэвид Ортис устроился в кузове. Машет руками, дрыгает ногами, что-то кричит по пути к воротам гаража. Игра закончилась больше часа тому назад, так что нас осталось человек двести, самых упертых.

«Ангелы» же тихонько переодеваются в своей раздевалке, цепочкой по одному проходят по траве к воротам за их булпеном, направляясь к автобусу, а потом в отель, может, сразу в аэропорт. Мы машем руками Влади и Дэвиду Экстайну, желаем успехов в следующем сезоне. Я сказал Персивалю правду: они могут играть гораздо лучше, чем сыграли в этой серии, и заслуживают уважения.

Вне стадиона, около стоянки для автомобилей игроков, народу куда как больше. Все хотят увидеть разъезд игроков «Сокс». Каждый новый отъезжающий автомобиль вызывает взрыв криков и множество фотовспышек. Тут же и полиция, в шлемах и кевларовых бронежилетах, готовая вмешаться в любой момент. Некоторые болельщики до того напились, что просто падают. Выходит Педро и стреляет в нас двумя пальцами с двух рук на манер Мэнни. Мы просто визжим от восторга.

После его отъезда мужчина, у которого на плечах сидит маленький ребенок, проталкивается мимо меня, потом сажает ребенка на землю. Там ребенок встает и уходит. Этот маленький человечек с мудрым лицом Скэтмэна Крозерса из «Сияния», давний приятель Педро, приносящий ему удачу, Нельсон де ла Роза, ростом два фута и переваливающийся при ходьбе, как хоббит.

Но лучший из всех — Тек. Он выходит в форме, с тарелкой еды, какую давали после игры. Какие-то его родственники уезжают на внедорожнике, а он хочет что-то сказать им на прощание. «Ва-ри-тек! Ва-ри-тек!» — скандируем мы. Сотрудники безопасности останавливают внедорожник, и Джейсон целует женщину-водителя (возможно, свою тетю) в щеку, а потом возвращается с тарелкой в раздевалку. Непосредственность, как в Малой лиге, думаю я. С другой стороны, и здесь, и там играют в одну и ту же игру.

СО:Хефе говорит: «Кто-то должен за это заплатить». Вот почему он — шеф.

Я охрип, ладони опухли от хлопков, одежда пропахла пивом. Я — самый счастливый человек.

СК:Это была отличная игра.

И да, нас быстренько опустили с небес на землю, потому что «Янкиз» побили «Близнецов», хотя «побили», возможно, сильно сказано. В игре 4, при одной победе и двух поражениях, Рон Гарденхайр бросает Сантану в бой, пусть тот отдыхал только три дня. При счете 5:1 в пользу «Близнецов», после пятого иннинга, он неожиданно снимает Сантану, совсем как в игре регулярного чемпионата в Бронксе, на четыре иннинга оставляя «Янкиз» сменных питчеров. Это совершенно непонятно, учитывая избранную Гарденхайром стратегию «теперь или никогда». Сантана подал только 85 раз, играл отлично, а сменные питчеры «Близнецов» устали и мало на что годятся. Понятное дело, «Янкиз» сравняли счет, а потом выиграли в дополнительных иннингах, обеспечив Высшей бейсбольной лиге и «Фокс» высоченные рейтинги. Все подстроено? У меня есть такое ощущение, но кто будет жаловаться, кроме болельщиков «Близнецов» (или «Рок кэтс»)? Наконец-то мы получили наш главный матч, наш «Тандердоум». Две команды заходят, одна выходит.

СК:Насчет встречи с «Янкиз» чувства у меня двойственные. Человек двадцать сказали мне (в том числе и бородатый кассир сегодня на въезде на платную автостраду): «Да, Стиви! Мы получили „Янкиз“, как и хотели!»

А мы их хотели?

Живущий во мне болельщик хотел Миннесоту, особенно после того как Сантану измяли, согнули, потоптали мощные бэттеры «Янкиз».

Живущая во мне Сивилла говорит, что «Янкиз» были нашим Папой и останутся нашим Папой; что мы — «Пекод», а они — великий белый кит.