Юлия Монакова - Три девицы под окном

– Ой, а у меня завтра занятия до половины четвёртого, – вспомнила Рита. – Поздновато для обеда.

– Хорошо, – торжественно сказал он. – Тогда это будет не обед, а ужин. Марго, я приглашаю вас в ресторан!

На свидание Риту собирали всей общагой. С миру по нитке – Золушке платье на бал! Ну, может, и не бал, а всего-навсего ресторан, но для девушек эти понятия были равноценными.

Верка притащила вечернее платье, которое обтянуло Ритину фигуру, как перчатка. Ниночка помогла соорудить шикарную причёску – один в один как у героини Джулии Робертс из «Красотки» во время визита в оперу! Наташка одолжила свои туфли, которые были малы Рите минимум на полразмера, но так изумительно смотрелись на ноге, что не обуть их было бы настоящим преступлением против женственности. Юлька дала кулон на золотой цепочке – изящную рубиновую капельку. В общем, Рита оказалась упакованной с головы до ног, как вышеупомянутая Золушка, и даже вернуться ей тоже полагалось к полуночи, как и сказочной героине. В тыкву, положим, никто бы не превратился, а вот входные двери общежития на ночь запирались строгими бабулями-вахтёршами, стучи-не стучи.

Олег Витальевич встретил её в условленном месте возле метро, сразу же засыпал комплиментами, галантно подал руку и предложил пройтись до ресторана пешком – дескать, вечер чудесный, так и располагает к прогулкам. Вот тут-то Рита и поняла, что красивые туфельки рискуют стать для неё орудием изощрённой пытки. Все её усилия были сведены к тому, чтобы не слишком ковылять или прихрамывать, поэтому она плохо слушала то, что с увлечением рассказывает ей спутник.

Когда они, наконец, добрели до ресторана и расположились за столиком, Рита с облегчением сбросила туфли и только тогда смогла с искренним вниманием взглянуть на своего кавалера. Тот продолжал воодушевлённо вещать о каком-то занимательном случае из собственной биографии, но поскольку начало истории Рита упустила, то ей оставалось только кивать, улыбаться и поддакивать. Впрочем, Олегу Витальевичу, похоже, и не требовалось другой реакции. И вообще, весь тот вечер говорил преимущественно он. Судя по всему, тема «себя любимого» была его коньком. Впрочем, Риту это не раздражало. Она с детства привыкла внимать длинным и захватывающим рассказам Аси, так что роль благодарной слушательницы ничуть не тяготила. К тому же, её новый знакомый и впрямь был удивительно талантливым и интереснейшим человеком!

Рассказывая о собственной звукозаписывающей студии, Олег Витальевич сыпал именами знаменитостей, с которыми был на короткой ноге. Рита слушала своего собеседника, восхищённо отрыв рот, словно и на него попадал отблеск звёздного сияния. Её больше не смущали ни его возраст, ни отсутствие волос. И даже настойчивые зазывания к себе в студию, где «можно будет послушать неплохие записи», не казались настырными или подозрительными. Хотя от предложения отправиться в студию сразу же после ресторана она отвертелась – ей просто изменили бы ноги.

– В другой раз, не сегодня… – смущённо пробормотала Рита.

По той же причине – тесные туфли – она оказалась и от его приглашения потанцевать.

– Ой, вы знаете, Олег Витальевич, за день в институте так напрыгаешься, что потом уже ничего не хочется! – сказала она, блаженно болтая босыми ногами под свисающей почти до пола скатертью.

Тогда он просто протянул через стол свою руку и многозначительно сжал её пальцы, давая понять, что она ему очень симпатична. И это было приятно. Рита даже почувствовала, как по телу побежали приятные покалывающие мурашечки…

До этого у неё уже случалось какое-то подобие недоромана с сокурсником Елисеем. Это был парнишка из очень приличной семьи; к тому же, они прекрасно смотрелись вместе – оба гибкие, черноволосые, смуглые. Их часто ставили вдвоём на танцевальные этюды. Они вовсю целовались по укромным углам института, а ещё он бесцеремонно щипал её за задницу во время парных танцев, но дальше этого дело так и не зашло. То ли запала не хватало, то ли для обоих это была всего лишь игра со скуки… А может, домашнему интеллигентному мальчику просто некуда было привести Риту – не к себе же домой, где в трёх комнатах, помимо него, обитали также родители-врачи, ехидная младшая сестра-гимназистка и старый полусумасшедший дед, бывший академик.

К тому же, Риту бесило его имя, на что он страшно обижался. «Королевич Елисей! – фыркала она в трагикомичном ужасе. – Представляешь, все твои будущие дети обречены стать Елисеевичами! А как тебя называть сокращённо, Лисёнком? Или Лесей?..»