Юлия Монакова - Над студёной водой

Аурика, похоже, была немного разочарована тем, что Белецкий ловко избежал шанса остаться с ней ночью наедине. Андрей же, напротив, слегка подуспокоился, хоть и продолжал с недоверчивой настороженностью поглядывать на Белецкого, как на потенциального соперника за сердце прекрасной дамы.

«Точно, Санта-Барбара», – вздохнув, подтвердила свои недавние мысли Ася.

Номер у Вероники Мендес (впрочем, по обоюдному согласию они уже перешли на «ты» и Асе было разрешено называть актрису её настоящим именем, а не сценическим псевдонимом) оказался сравнительно небольшим – уж точно не по её звёздному статусу, но довольно уютным. Особенно если сравнивать с проклятой гостиницей имени Ленина, в которой остались Асины вещи и о которой даже вспоминать было тоскливо и муторно.

– Располагайся, – приветливо кивнула Вера. Ася стояла посреди номера и блаженно жмурилась – господи, как же приятно было после ночной северной прохлады и пережитого шока очутиться в чистом и по-настоящему тёплом помещении… Озноб, который колотил её после происшествия с упавшей веткой, наконец-то стал понемногу утихать.

– Я забыла заехать в гостиницу кое за какими вещами… – вспомнила она вдруг.

– Ерунда какая, – Вера улыбнулась ей. – Ну, что тебе нужно ночью? Что-нибудь, во что переодеться? Я одолжу тебе тёплый халат. Он совсем новый, я ещё не успела его ни разу надеть. Что ещё – зубная щётка?..

– Со щёткой как раз нет проблем, – Ася тоже не смогла удержаться от улыбки. – Свою я всегда таскаю с собой в сумке – привычка, оставшаяся со студенческой молодости.

– Ого! – протянула Вера понимающе. – Судя по всему, у тебя была очень бурная юность.

– Не только в этом смысле, – Ася немного смутилась. – Просто я практически никогда не сидела на месте. Какие-то программы, встречи, интервью и вечеринки… Иной раз делаешь репортаж о ночном клубе и засиживаешься там до закрытия. А утром – в универ… Домой заехать уже не успеваешь, вот и чистишь быстро зубы, где придётся, умываешься в общественном туалете, чаще всего прямо в родимой альма-матер…

– А спала-то когда с таким ритмом? – поразилась Вера

– Как это «когда» – на лекциях! – Ася невинно захлопала ресницами, и, не удержавшись, они обе расхохотались.

– Держи, – Вера бросила ей белый махровый халат. – Вот тебе ещё чистое полотенце. Давай-ка, быстро отправляйся в горячую ванну! Напусти себе пены и полежи хотя бы минут пятнадцать-двадцать. А я тем временем закажу чай в номер. Какой ты любишь – чёрный, зелёный? Лимон, мёд, сахар?..

– Мне бы сейчас не помешало что-нибудь более горячительное, чем чай, – пошутила Ася. – Никак не удаётся расслабиться…

– Ммм… у меня, к сожалению, ничего нет, – Вера виновато развела руками. – Может, у наших мужчин спросить? Наверняка у того же Вовочки коньячок где-нибудь припрятан. Только, извини, не смогу составить тебе компанию. У меня же завтра первый съёмочный день…

– Да что ты! – Ася замахала руками. – Не надо ни у кого ничего спрашивать. Я же прикалываюсь. Решишь ещё, что я алкоголичка…

Вера нравилась ей всё больше. Своей открытостью, полным отсутствием звёздной болезни, милым стремлением сделать доброе дело и хоть как-то помочь.

В ароматной горячей воде и приятно щекочущей кожу пене Ася совершенно размякла – да так, что чуть было не задремала. Опомнившись (этак и утонуть недолго!), она выдернула пробку из слива и торопливо закрутила кран, а затем вытерлась полотенцем и с удовольствием завернулась в мягкий пушистый халат.

Из ванной Ася вышла, налитая приятной тяжестью и теплом. «I should be sleeping like a log», [7] I should be sleeping like a log! – Буду дрыхнуть, как бревно (англ.); строчка из знаменитой песни группы The Beatles «A Hard Day`s Night» (Вечер трудного дня) – подумалось ей о своём состоянии, и это было правдой. Она хотела с размаху плюхнуться на кровать – и тут же чуть не вскрикнула от неожиданности. В номере Веры по-хозяйски восседал Белецкий собственной персоной.

– Что же ты меня не предупредила? – Ася укоризненно взглянула в сторону певицы. – А если бы я вышла с какой-нибудь жуткой зелёной маской на лице или, ещё того хуже, голая?

– Буквально мечтал об этом, потому и запретил Вере меня выдавать, – Белецкий от души рассмеялся. У него был очень приятный смех. Такой… заразительный и непосредственный. Почти мальчишеский.

– Очень смешно, – Ася пренебрежительно дёрнула уголком рта, чтобы он не догадался о том, что она – внезапно! – рада его видеть. – И всё-таки, что вы здесь делаете в такой неурочный час?