Юлия Монакова - Над студёной водой

Над Аурикой сразу же трогательно заворковал Андрей, окружив её вниманием, лаской и заботой – ну чисто мать родная: подал руку, помогая встать, заботливо отряхнул с её одежды налипшие травинки и веточки, беспрестанно вопрошая перепуганную девушку, как она себя чувствует. Аурика, похоже, не совсем отдавала себе отчёт в том, что только что произошло – как, впрочем, и Ася. Та, тоже поднятая на ноги кем-то из киношников, растерянно озиралась и потирала ушибленную коленку.

– Простите, – раздался рядом с ней негромкий, но явно обеспокоенный голос Белецкого. Ася и не заметила в этой общей суматохе, как он подошёл к ней. – Надеюсь, вы не сильно ударились. Я, наверное, чересчур резко вас толкнул… Но, понимаете… не было времени объяснять.

– Да ничего страшного, – чуть поморщившись от боли, осторожно отозвалась Ася. Она всё ещё не знала, как ей следует себя с ним вести, памятуя о не слишком-то приятном разговоре у крыльца. – Просто царапина. Жить буду.

– Вот именно – жить будете! – оказавшийся рядом с ними взволнованный режиссёр устремил на Белецкого взгляд, преисполненный искреннего восхищения, чуть ли не поклонения. – Саша, ты ведь им жизнь спас… Спасибо, дружище!

Спас жизнь?! Ася ошалело перевела взгляд на упавшую ветку. Та, хоть и была устрашающе огромной, в лежачем и неподвижном состоянии не вызывала ассоциаций со смертельной опасностью. Однако серьёзный тон Семёна Горевого не оставлял сомнений в том, что он и не думает шутить.

– Вы действительно полагаете, что эта штука… ммм… могла нас убить… насмерть? – скептически переспросила Ася. Семён вытаращился на неё в немом изумлении и только замахал руками.

– Вполне могла, – подтвердил приблизившийся к их компании продюсер Вовочка. – Вам страшно повезло, девчонки, что у Александра оказалась такая быстрая реакция.

Услышав его слова, Аурика осознала масштаб грозившей им опасности и молниеносно ударилась в рыдания – на строгий и придирчивый взгляд несколько театральные, однако возымевшие быстрый эффект. Вокруг неё сразу же засуетились и забегали, подали воды, а кто-то предложил даже вызвать врача и вколоть успокоительное.

Ася продолжала остолбенело стоять на том же месте, уставившись в одну точку, и переваривать услышанное. То есть, она только что избежала верной гибели? И если бы не Белецкий – сейчас вместо неё на земле просто лежал бы остывающий труп?!

Ася содрогнулась и обхватила руками плечи, почувствовав мгновенно охвативший тело озноб. Тут вдруг она заметила, что Белецкий по-прежнему стоит рядом и смотрит на неё. «Может, опасается, что и я истерику закачу?» – подумалось ей. Ася нашла в себе силы виновато улыбнуться.

– Простите, что не поблагодарила сразу… – голос почему-то дрожал, как овечий хвост, и Ася испугалась, что и в самом деле может сейчас разреветься, подобно Аурике. Господи, она ведь так давно не плакала! Она совершенно не готова к тому, чтобы за её слезами сейчас наблюдала вся съёмочная группа! Огромным усилием воли Ася призвала себя к спокойствию.

– У вас всё нормально, правда? – настойчиво, даже с нажимом, переспросил Белецкий. Ася медленно покачала головой:

– Не волнуйтесь, в обморок падать не собираюсь и сопли на кулак мотать тоже, это не в моём стиле. Спасибо вам огромное ещё раз, но я в порядке. Честно.

Тем временем хозяин ресторана с помощью других мужчин поволок рухнувшую ветку подальше – на берег реки, чтобы она не затрудняла проход к его заведению.

– Сгнила, наверное… – бормотал он себе под нос успокаивающим тоном. – Вот и упала…

Ему было немного боязно, что столичные киношники могут возложить на него ответственность за этот инцидент. Никто не пострадал, отделавшись лёгким испугом, но за этот самый испуг – знает он московские нравы! – его могут по судам затаскать, требуя возмещения морального ущерба. Поэтому он суетился, как мог, задабривая и забалтывая съёмочную братию, сетуя на непредсказуемость природы и невозможность своевременно обрубать подсохшие ветки у деревьев-исполинов.

– Так, ребятушки, – слегка расстроенный, но пытающийся бодриться режиссёр постарался сделать вид, что ничего страшного не произошло: не в его интересах было поддерживать дух уныния в команде, которой он руководил. – Быстренько все в автобус! Водитель заждался. Пора и на боковую…

– Уснёшь теперь, пожалуй, – ворчливо пробурчал кто-то.

– Не к добру это, – услышала вдруг Ася хриплый голос и, вздрогнув, резко обернулась. Позади неё стоял незнакомый мужчина, которого она прежде не заметила. Он был явно из местных, только непонятно, как затесался в их компанию и что имел в виду, произнеся столь странную фразу.