Том Кроссхилл - Кошачий король Гаваны [litres]

– Ты потрясающе выступила.

– А ты нет, – невозмутимо парировала она, оглядев меня с головы до ног.

– Э… ну на самом деле я не барабанщик.

– Ты тот самый парень-кот.

Я удивился.

– Ты обо мне слышала?

Чуть усмехнувшись, она указала мне на грудь.

Я опустил глаза и увидел свою футболку. На ней был изображен толстый серый котяра внутри стеклянной банки. Вот только лицо у него было мое. Вверху надпись алыми буквами гласила «Тот самый парень-кот».

Роб Кенна подарил мне эту футболку на день рождения при всем классе.

Я тут же из принципа надел ее – показать, что он меня не проймет. Заявил всем, что в восторге от подарка, да так, что даже себя самого убедить смог.

А теперь, стоя перед Аной, я наконец понял, как в нем выгляжу. Худые смуглые руки, торчащие из мешковатых рукавов.

Оставалось лишь идти ва-банк.

– А, ну да. Я главный заправила нью-йоркского кошачьего видео. Мой сайт, кОтострофа. ком, настоящая мекка для ценителей подобного контента.

– Кото-строфа?

– Помесь зоотропа и катастрофы.

– Значит, ты вроде старой девы с кучей кошек, только моложе?

– У меня вообще кошек нет, я просто на них зарабатываю. Своего рода семейный бизнес.

Почти правда, если считать мамину папку моим начальным капиталом.

– Как интересно. Мне нужно сделать сайт. Поможешь? – спросила Ана.

Я вздрогнул.

Сайт. Вот почему она все еще со мной разговаривает.

Да пусть сама делает свой чертов сайт!

Вместо этого я ответил:

– Конечно! Только скажи, что именно тебе надо. Сейчас напишу тебе свой имейл. И сотовый. Звони в любое время!

Ага, я гений маркетинга.

– Вот только денег у меня немного, – призналась Ана.

– Ну… может ты…

Я осекся и вспомнил, сколько раз меня называли неуклюжим. Вспомнил слова Флавии Мартинес. Мне никогда в жизни не стать таким танцором как Ана.

Но еще я вспомнил, что чувствовал, глядя на нее.

– Может, ты научишь меня сальсе? – выдавил я наконец.

Мир перед глазами закружился.

– А какой именно стиль тебя интересует? – спросила Ана.

– Не знаю. Тот, что ты показала.

– Значит, кубинский. Сальса касино.

– Моя мама была кубинкой, – признался я. – Хотя вряд ли она любила танцевать.

Сальса часто звучала у нас дома, но я никогда не видел, чтобы мама танцевала.

– Если ты родился испанцем, это не значит, что ты мастер пасодобля. Я пуэрториканка. Коренная, как понимаешь.

Но танцевать меня научил этот француз, – кивнула она на Грегуара. – Ты раньше танцевал?

– Нет.

– Я не даю уроки, – сказала Ана. – Но приходи потанцевать с нами. В нашу школу. Я выбью тебе скидку.

Наверное, стоило поторговаться, сказать, мол, скидки мало, чтобы оплатить новый сайт. Вот только деньги меня не интересовали.

Ана не стала смеяться над моей просьбой. Не обозвала меня идиотом. Просто пригласила потанцевать с ними.

Забавная штука, эти провалившиеся планы. В итоге они все равно срабатывают.

Небольшое наблюдение.

Вы загружаете видео, где мистер Снежок изящно перепрыгивает с мойки на кухонный стол и пьет молоко из вашей миски с хлопьями. И зарабатываете тысячу просмотров.

Или вы загружаете то же самое видео, но длиннее. Сперва Снежок прыгает и не долетает до стола. Прыгает снова, стукается о край и плюхается на пол. Затем он разбегается и наконец допрыгивает. Звучат фанфары, Снежок пьет молоко. Эта версия собирает пятнадцать тысяч просмотров.

Вывод?

Вывод делайте сами. Может, нам нравится смотреть, как другие мучаются. Может, мы любим чувствовать свое превосходство. Обе версии правдоподобны, и уверен, в каждой есть доля истины.

У меня другая теория. Глядя на чьи-то мучения, мы невольно ставим себя на его место. Когда Снежок падает на пол, мы его понимаем, ведь сами учимся методом проб и ошибок. Думаем, как бы поступили на его месте. Своего рода ментальная ролевая игра. И когда у Снежка наконец получается, мы радуемся не только за него, но и за себя.

Вот почему второе видео наберет в пятнадцать раз больше просмотров. Не потому, что приятно смотреть, как котенок бьется головой об стол. А потому, что люди ему сопереживают. Мне хотелось бы в это верить.

К чему я это все рассказываю? Да просто так.

Вот вообще без повода.

Несколько недель спустя, первого марта, Ана встретила меня у дверей Академии танца «Чевере»:

– Привет. А я-то гадала, придешь ли ты.

Я автоматически улыбнулся. Ана была в обтягивающих легинсах и спортивной майке, что изрядно отвлекало.