Кэтрин Флит - Выбирая тебя

– Ты не можешь знать этого наверняка. У тебя стакан всегда наполовину пуст. А мой стакан наполовину полон. Вот почему мы такая хорошая пара. Мы уравновешиваем друг друга.

Это было правдой, но некоторые проблемы невозможно решить позитивным мышлением.

– Просто пообещай, что не будешь ничего предпринимать, пока мы как следует все не обсудим. Я знаю, мы что-нибудь придумаем. Найдем такой вариант, который устроит всех.

Но я уже понимала, какой вариант меня устраивает.

– Я не знаю.

– А я знаю, – Бен погладил меня по щеке. – Ты меня любишь?

Я кивнула, сдерживая слезы.

– Тогда дай мне немного времени. Две недели – и я покажу тебе, что моя идея может сработать.

Я ничего не ответила. Надежда, светившаяся в его глазах, была невыносимой.

– Пожалуйста, Мер. Пообещай мне. Всего две недели.

Я медленно кивнула, но две недели казались целой вечностью. Может, он прочел эту неуверенность по моему лицу.

Бен положил руки мне на плечи, и его пальцы впились в мою кожу.

– Мне нужно, чтобы ты сказала это вслух. Пообещай мне.

Я тяжело сглотнула и сжала зубы. Наконец, я шумно выдохнула.

– Обещаю.

Над моей головой неодобрительно закричала чайка, но лицо Бена заметно расслабилось. Его хватка на моих плечах ослабилась.

– Хорошо. Это хорошо.

Его облегчение витало в воздухе. Он доверился мне. Он верил моему обещанию.

Забежав в свою комнату, я хлопнула дверью. Где-то внизу отец допрашивал Рейчел, пытаясь выяснить, что произошло. Он успокаивал маму, надеясь, что она будет чувствовать себя лучше, но ситуация так и не изменилась. Тетя Лайла больше не хотела говорить со своей лучшей подругой, потому что не могла смотреть на меня без злобы и ненависти.

Я упала на колени напротив своего шкафа и залезла в самый темный угол, за коробкой из-под обуви, спрятанной под парой ботинок, которые я ни разу не надевала. Прижав коробку к груди, я уселась на пол.

Через решетку обогревателя с первого этажа до меня доносились мамины сдавленные рыдания.

Сняв крышку с коробки, я осторожно достала оттуда детскую погремушку. Она была мягкая и плюшевая – желтый малыш-жираф с зелеными пятнышками и прорезиненным кольцом, предназначенным для детских зубов. Я встряхнула его, чтобы услышать тихое дребезжание. Иногда мне снились сны о ребенке. В этих снах мне казалось, что она потерялась, и я бегала по дому, ориентируясь на детский плач, но никогда не могла ее найти.

Положив погремушку обратно в коробку, я вернула ее в самый дальний угол своего шкафа и достала свои беговые кроссовки. По небу растянулись темные, дождливые тучи. Я переоделась в спортивную одежду.

Мне нужно было забыть про взгляд тети Лилы и слезы моей мамы. Мне нужно было побыть одной.

Я подождала, пока мы не остались в доме одни. Рейчел была у подруги, а папа – в магазине.

– Мам, я должна тебе кое-что сказать.

Она отвлеклась от нарезки овощей и посмотрела на меня.

– Звучит серьезно.

Она даже не подозревала, насколько серьезно. Это было довольно иронично. Я всегда была ближе с отцом, но так и не смогла заставить себя все ему рассказать, наверное, потому, что я знала, насколько он во мне разочаруется. А мама разочаровывалась во мне уже миллион раз, так что какая разница, если я еще раз подтвержу звание «неудачного ребенка»?

И все же я стояла, засунув руки в карманы, и чем дольше она на меня смотрела – тем краснее становились мои щеки. Она вытерла руки полотенцам и вышла из-за кухонной стойки.

– Что случилось? Ты меня пугаешь.

– Я… – я сделала шаг назад, запинаясь в словах, которые так долго репетировала. – Я… – я облизала губы, тяжело сглотнула и вдруг поняла, что не важно, какие слова я подберу. Результат будет один и тот же. – Я беременна.

На секунду она замерла, как одна из этих живых статуй, и только моргала глазами. Я наблюдала за тем, как она пытается осознать мое внезапное признание. Вдруг она резко наклонилась вперед, хватаясь за спинку стула с такой силой, что от ее руки отлила кровь. До нее дошел смысл моих слов.

Ее рот открылся и закрылся несколько раз подряд, а потом она зажмурила глаза и пробормотала что-то себе под нос. Молитву? Наконец, она отпустила стул. На ее лице не было ничего, кроме разочарования, и у меня скрутило желудок.

– Я не понимаю. Как это могло произойти?