Маделин Уикхем - Удиви меня

Иногда в жизни все же приходится тыкать палкой пчелиный улей, и невозможно знать наверняка, вернешься ли ты с медом или с волдырями на руках. Как бы мы жили, если бы я не потыкала палкой наш семейный улей брака, с виду казавшийся таким крепким и неприступным? Не хочу сейчас об этом думать, ибо в данный момент это уже не так важно. Да, неприятная правда вылезла наружу, но мы с ней справились. Вместе. Было ли бы у нас все так же хорошо в противном случае? Что-то я не слишком в этом уверена.

Когда я оглядываюсь назад, на тех Дэна и Сильви, которые были женаты все эти годы, были так довольны друг другом и думали, что жизнь подобна дуновению ветерка… О, это совсем другие люди. Совершенно не представляющие, что такое жизнь.

– Мои поздравления. – Чей-то звучный голос доносится до ушей, и вскоре я замечаю, что к нам приближается доктор Бэмфорд с бокалом в руке. – Чудесно видеть вас снова. Огромное спасибо за приглашение. Всегда хотел посетить это место, но не получалось. Прекраснейшая коллекция книг сразу завоевала мое сердце! А кухонька в подвале меня совершенно очаровала!

– Должно быть, вам показалось странным, что мы пригласили вас сегодня, – искренне улыбаюсь я ему. – Но, как я вам уже писала, именно с посещения вашего кабинета в нашей жизни началась череда по-настоящему удивительных событий, которая, я надеюсь, не закончится никогда.

– Что вы, что вы! – ахает доктор Бэмфорд, и я точно могу сказать: он не помнит ничего.

– Удивительно страшных событий, – вставляет Дэн. – И удивительно прекрасных в конце.

В конце? Но конец ли это для нас?

– Вы сказали нам, – напоминаю доктору Бэмфорду, – что у нас будет еще шестьдесят восемь лет брака, и все началось. Не могу сказать, что мы восприняли эти новости с восторгом…

– Мы ужасно перепугались, – признается Дэн. – Шестьдесят восемь лет. Это как множество коробочек с сюрпризом, в которых не знаешь что попадется.

Дэн смеется собственной шутке, но доктор Бэмфорд как будто его не слышит. Врач задумчиво пялится на Дэна, затем поворачивается ко мне. Потом снова смотрит на Дэна.

– Шестьдесят восемь лет? – наконец выдавливает из себя он. – Ох, дорогие мои, боюсь, я немного обсчитался. Со мной такое бывает. Мой коллега, доктор Алан Маккензи, всегда на меня ворчит из-за этого.

Обсчитался? О чем это он?

– Что значит, вы обсчитались? – почти хором выпаливаем мы с Дэном, уставившись во все глаза на врача.

– Доктор Маккензи посоветовал мне урезать добрую половину процентов по моим расчетам. – Он бодро улыбается нам. – Это значит, что вам осталось… где-то шестьдесят четыре года. Ох, копченый лосось… Прошу меня извинить.

Врач замечает подносы с канапе и ныряет в толпу вслед за официантом, оставляя нас с Дэном, совершенно ошарашенных новостью, смотреть друг на друга.

Доктор Бэмфорд обсчитался?! Да это нас обсчитали, обманули. Всего пару минут назад у нас было шестьдесят восемь лет впереди, а сейчас только шестьдесят четыре.

– Шестьдесят четыре? – сглатываю я. – Но ведь это так мало! У нас ни на что не хватит времени!

Какое-то время Дэн стоит молча, пораженный услышанным. Затем молниеносным движением тянет меня за руку и крепко прижимает к себе:

– Раз у нас осталось только шестьдесят четыре года, – шепчет он, – давай сделаем их удивительными.

– Больше не будем терять время, – горячо соглашаюсь я.

– Больше не будем ссориться.

– Будем наслаждаться каждой секундой.

– Будильник теперь ставим раньше на десять минут, – настаивает Дэн. – Мы выцарапаем у жизни хоть немного времени, что у нас отняли, Сильви. Обязательно выцарапаем!

Лоб Дэна покрылся испариной, щеки раскраснелись. Вкрадчивый шепоток в голове, что мучил меня все эти месяцы, превратился в спокойный мелодичный голос: «Успокойтесь. Вы опять принимаете все слишком близко к сердцу».

– Дэн, – нежно начинаю я, – никто не может знать наверняка. У нас может быть еще семьдесят два года. Или два. Или вообще два дня.

Окидываю взглядом комнату и, к моему удивлению, вижу все давно знакомое и такое привычное в совершенно ином свете. Ласковая и в то же время сдержанная мамина улыбка; маме с папой было отмерено так мало лет вместе. Джон, которому придется научиться жить без Оуэна; в глазах его светится печаль, даже когда он разговаривает с Тильдой. Тильде же предстоит смириться с тем, что сын ее не всегда будет поступать так, как она того желает. Родители Дэна все еще танцуют с крайне серьезными лицами, стараясь воскресить хоть толику того, что, казалось, ушло навсегда. Мэри и Роберт со смущенными улыбками о чем-то шушукаются (уж не начало ли это чего-то нового?). Мои девочки беззаботно кружатся, держась за ручки, одна в костюме Груффало, другая в бессменной футболке с логотипом «Челси». Похоже, только они из всех нас знают, как нужно жить.