Маделин Уикхем - Удиви меня

Лежу в кровати совершенно одеревеневшая, когда Дэн наконец приходит в спальню и проскальзывает под одеяло.

– А все прошло неплохо, да? – спрашивает он.

– Угу, – умудряюсь промычать я в ответ. – Баранина была просто восхитительной.

– А ребята остались такими же весельчаками, как я их помнил.

– Угу, – снова мычу я.

Воцаряется долгая, странная тишина, а потом Дэн вдруг ни с того ни с сего говорит:

– Я тут вспомнил, что мне нужно отправить одно письмо. Извини.

Вылезает из кровати и шлепает по полу голыми ногами. Десять минут… десять страшных минут пытаюсь себя успокоить. Дэн всегда отправляет электронные письма, иногда даже очень поздно. Он всегда вылезает из кровати, если его посещает какая-нибудь внезапная ночная мысль. Он очень занятой человек. Это ничего не значит. Это ничего еще не значит…

Но ничего не могу с собой поделать. Подозрение подобно голоду, оно точит тебя изнутри. Бесшумно встаю и, едва волоча одеревеневшие ноги, медленно двигаюсь к двери нашей спальни. В кабинете Дэна горит свет, дверь приоткрыта. Осторожно наклоняюсь вперед, заглядываю в щель и встаю как громом пораженная.

Он стоит посреди комнаты и лихорадочно тычет пальцем в экран телефона, который я никогда раньше не видела. «Самсунг»? Откуда у него этот телефон? Зачем ему два телефона? Закончив, Дэн бросает телефон в маленький ящичек на замке. Ключик от ящика висит на том же кольце, что и Дэновы ключи от дома. Я даже не знала, что у него есть этот маленький ключ. Я не знала, что он запирает ящик в столе. Зачем ему запирать ящик? Что он скрывает от меня? Что?

Пару минут мы оба стоим без движения: Дэн погружен в свои мысли, я же не могу оторвать от него взгляда. Вдруг он поворачивается, и я испуганно отпрыгиваю назад. Пулей возвращаюсь обратно в кровать и натягиваю одеяло до ушей, мое сердце бешено колотится.

– Все хорошо? – спрашиваю я, когда Дэн возвращается в спальню.

– Да, отлично, – отвечает он, забираясь в кровать.

Не знаю, то ли это мой отчаянный оптимизм, то ли слепая вера в Дэна, но я не смогу успокоиться, пока не пойму, что все и вправду «отлично» для нас обоих.

– Дэн, послушай, – тереблю его за плечо, пока он не поворачивает ко мне свое усталое лицо. Дэн выглядит так, будто уже сейчас готов провалиться в глубокий сон, но я не отступлю. – Скажи мне правду. Ты выглядишь таким измученным. Если что-то не так, если тебя что-то беспокоит… ты всегда можешь сказать мне, правда? Ты же не болен? – испуганно вздыхаю я. – Ведь если бы ты болел…

Черт, вот почему к глазам слезы подступают тогда, когда я хочу говорить спокойно, серьезно, убедительно. Почему я такая нервная истеричка?

– Нет, я не болен, – отвечает он. – Почему ты так подумала?

– Да потому что ты… – умолкаю, не закончив предложения.

Не могу же я сказать вслух: «Потому что ты обнимал Мэри. Потому что что-то скрываешь. Потому что ты чувствуешь себя прижатым к стенке. Потому что я не знаю, что мне думать».

Молча смотрю на него в надежде, что он прочтет эти слова по моим глазам. Боже, я хочу, чтобы он это увидел, почувствовал мою боль, рассказал мне всю правду. Я думала, мы понимаем друг друга с полуслова. Я думала, между нами есть эта псевдотелепатическая связь. Думала, он поймет все мои страхи и развеет их, как легкую дымку. Но его взгляд непроницаем.

– У меня все хорошо, – коротко отвечает он, – все отлично. Давай немного поспим.

Он отворачивается, и вскоре я слышу тяжелые вздохи человека, который якобы устал настолько, что не выдержит и секунды разговора.

Но я не могу уснуть. Смотрю в потолок, и с каждой секундой моя решимость усиливается. О, я знаю, что мне нужно делать. Я знаю, что собираюсь сделать. Завтра я украду его ключи.

Я в жизни ничего не крала. Чувствую себя такой виноватой, что места себе не нахожу. Я стащила ключи Дэна, пока он принимал душ, и спрятала их в свой ящик для белья. Теперь я суечусь на кухне, по пятому разу вытирая столовые приборы, которые в вытирании не нуждаются, и разговариваю с девочками неестественно высоким, нервным голосом, то и дело роняя вилки на пол.

– Где мои ключи? – Дэн появляется на кухне и хмурым взглядом обводит нас троих. – Тесса, Анна, это вы взяли папочкины ключи?

– Не говори ерунды! – запальчиво возражаю я. – Зачем им твои ключи? Должно быть, ты просто не туда их положил. Карманы пиджака проверил?

Поспешно отворачиваюсь, чтобы он не заметил, как вспыхнули мои щеки. М-да, в криминальных кругах я бы долго не продержалась.