Франц Холер - Платформа №4

Вероника кивнула:

— А второй ответ?

— Я просто хочу как можно больше зарабатывать, — широко улыбнулась Зара, обнажив белоснежные зубы.

— На жертвах? — возмутилась Изабелла.

— Нет, в экономике. Международные договоры совместных предприятий и все такое прочее. Нарушение законов страны трансконтинентальными корпорациями. Вы слыхали, о каких суммах там идет речь? Там накладывают штрафы по четыреста миллионов, что в Евросоюзе, что в США. Если ты как юрист там при делах, то у тебя вся задница в золоте.

— Ну и ну, — сокрушалась Изабелла. — Ив этом весь твой интерес?

— А почему бы и нет? — упорствовала Зара. — Вон у меня приятель работает в одной конторе в Цуге, где расположены все холдинги, от «Гленкора» и выше, так они просто купаются в деньгах, вот что я вам скажу.

— Что ж, дело твое, — заключила Изабелла. — Но если ты меня спросишь, так я считаю, что у тебя задница и без золота хороша.

Все трое рассмеялись, Изабелла подлила всем белого вина и спросила, кто хочет доесть последний кусок лосося. Вероника отказалась, а Зара согласилась, раз уж никто другой не желает.

Зара с удовольствием уплетала добавку, и Вероника тоже похвалила рыбу, замечательно удалась, а ведь сама она из тех мест, где лосось — частое блюдо на столе. Правда, у них его чаще жарят на сковороде или на гриле, но теперь и томление в духовке она возьмет на заметку. Тут Вероника вздохнула и добавила:

— But for whom — только для кого?.. Все трое помолчали.

Зара медленно продолжала жевать, как вдруг из ванной раздался звонок мобильного телефона. Зара спросила:

— Это твой звонит?

Изабелла ответила отрицательно.

— Is it yours? — обратилась она к Веронике с тем же вопросом.

Вероника тоже покачала головой.

— Ну, тогда я подойду, — заявила Зара, встала и направилась в ванную.

Говорила она так громко, что в гостиной было слышно каждое слово.

— Кто вы такой? Дайте мне ваш номер! Плевать мне, что вы там хотите. Немедленно прекратите надоедать моей матери, учтите, она не одна! Вам все понятно?

С раскрасневшимся лицом Зара вернулась к столу:

— Опять тот анонимный чувак, который от тебя чего-то добивается, ну, я ему и выдала.

Удивленная Вероника сначала одобрительно закивала, а потом все-таки спросила, о чем идет речь. А Зара в свою очередь спросила мать, отчего же та не вернула Веронике мобильник ее мужа, на что Изабелла ответила, что собиралась сделать это сегодня вечером.

— O'kay, so this is yours, — сказала Зара, протянув Веронике через стол мобильный телефон, — it belonged to your husband [14] О'кей, значит, это ваш, он принадлежал вашему мужу (англ.). .

Но Вероника отказалась, ведь телефон Мартена ей уже отдали, он лежал в номере отеля.

Теперь уже пришлось Изабелле рассказать, как у нее оказался этот мобильник, как позвонил кто-то, явно знавший его номер и желавший не допустить Мартена на похороны Матильды Майер, те самые похороны, ради которых он прилетел в Швейцарию. Впрочем, он интересовался Марселем, а не Мартеном.

— Ты сообщила, что он умер?

— Нет, не успела, и на кладбище тоже.

— На каком еще кладбище? Что ты делала на кладбище?! — по-настоящему возмутилась Зара.

Изабелле стало ясно, что ей придется немедленно поведать об эпизоде, который она утаила и от дочери, и от Вероники. Однако о том, как она выдала себя за подругу Марселя, Изабелла все же умолчала.

— Значит, Мартена разыскивает сын Матильды Майер, — заключила Зара, выслушав всю историю.

— Но он в этом не признавался, — возразила Изабелла. — К тому же он ищет Марселя, то есть Мартена из прошлого.

Зара вспылила:

— Так сообщи ему наконец, что он умер и что все это не твое дело!

— Сообщу, сообщу, — успокоила ее Изабелла. — Как только позвонит, так сразу и сообщу.

— А я как раз ему сказала, чтоб не звонил больше!

— Это я слышала, — вздохнула Изабелла.

Тут вмешалась Вероника: верно ли она расслышала, что Мартена в швейцарскую пору звали Марселем?

Изабелла удивленно переспросила: неужели та об этом и ведать не ведала?

Вероника смущенно покачала головой.

А Заре на вопрос о том, знает ли она хоть что-то о прежней его жизни, дала тот же ответ, что Изабелле. Ничего он не рассказывал, ничегошеньки, и даже просил ее не расспрашивать, только уверял, что не сделал ничего дурного.

Зара взглянула на свою тарелку с недоеденным лососем и снова взялась за вилку с ножом. Но тут же отложила приборы, вскочила, выбежала из квартиры, не закрыв за собою дверь, и помчалась вниз по лестнице.