Стивен Фрай - Герои. Человечество и чудовища. Поиски и приключения

Гермес ловко подхватил малыша и поспешил обратно в Фивы – вернуть ребенка в люльку, прежде чем кто-нибудь заметит пропажу.

Вся эта неудавшаяся проказа – Зевсова затея. Он хотел, чтобы его сын Алкид напился Гериного молока, а это сделает его бессмертным. Его любимые сын и дочь, Гермес и Афина, очень старались, но Алкиду удалось насосать лишь полный рот молока, и повторно ввязываться в такое никто не желал [27] Гера сама была матерью, и поэтому у нее могло быть молоко; Афина, богиня-девственница, накормить младенца не сумела бы. .

Тем временем в храме Тиресия Алкмена с Амфитрионом слушали совет провидца.

– Вижу, творить Алкиду чудесное, – говорил он. – Сражать ужасных чудовищ. Свергать тиранов и основывать великие династии. Он достигнет такой славы, какой ни один смертный никогда не ведал. Другие боги станут помогать ему, но Гера будет изводить и преследовать его безжалостно.

– Можно ли хоть как-то ее умилостивить? – спросила Алкмена.

Тиресий задумался.

– Ну, есть один способ. Можно попробовать сменить мальчику имя.

– Сменить имя? – переспросил Амфитрион. – Какой от этого толк?

– А что, если назвать его «Славой Геры», например? Или «Гордостью Геры».

На том и порешили. С тех пор Алкида стали звать Гераклом [28] Римляне, как и многие из нас в повседневной речи, называли Геракла Геркулесом , но в книгах его все же принято называть Гераклом. .

Юный Геракл рос вместе с братом Ификлом. Амфитрион и Алкмена растили их как равных, но из-за скорости, с которой Геракл набирал рост, вес и мышечную массу, окружающие довольно быстро начали воспринимать мальчиков очень по-разному.

Близнецы получили образование, в то время обычное для отпрысков благородных кровей. В вождении колесниц, метании копья и диска, беге – обычном и с препятствиями – их натаскивал Амфитрион. ЭВРИТ, царь Эхалии, знаменитый на всю Грецию лучник, внук самого бога-лучника Аполлона, учил Геракла натягивать тетиву и пускать стрелы быстро и точно. К своим десяти годам Геракл уже заслужил репутацию могучего бегуна, прыгуна, наездника, колесничего, копейщика и лучника. Впрочем, было замечено, что Геракл приветлив и дружелюбен, но вместе с тем – натура вспыльчивая и свирепая. Когда падала ему на глаза багровая пелена, унять его не мог никто, кроме отца.

Помимо воспитания физических способностей, в образовании благородных юных греков важнейшее место занимали риторика, математика и музыка, и среди знатных семей предметом гордости было обеспечение ребенка лучшими учителями. ЛИН, брат ОРФЕЯ и тоже превосходный музыкант, учил Геракла и Ификла настраивать лиру и играть на ней, сочинять музыку и петь, выстукивать точные ритмы и танцевать. Никакие из этих изящных искусств Гераклу не давались легко, его злило, каким робким, неловким и неумелым он себя ощущал, пытаясь спеть в ноты или станцевать в ритм. Пришел день, когда Лин, взбешенный отказом Геракла слушать его наставления, вскинул палку и приложился к спине мальчика. В сознании Геракла разразилась буря; он схватился за палку и с диким ревом дернул ее на себя, лицо Лина при этом оказалось прямо перед Геракловым. Геракл мотнул головой, расшиб наставнику лоб, а затем швырнул его в угол. Лин упал замертво – ему переломало все кости рук, ног и спины.

Такой скандал не скроешь, но в конце концов Геракла простили. Ификл присутствовал в классе и потом рассказывал всем и каждому, что его брата возмутительно спровоцировали. Обучение продолжил ЭВМОЛП, сын АВТОЛИКА [29] Больше подробностей об Автолике, сынке-прохиндее бога Гермеса, можно найти в «Мифе». . В то же время сам КАСТОР, брат-близнец ПОЛИДЕВКА и, как и Геракл, плод божественной гетерпатернальной суперфекундации [30] Об этих близнецах, именуемых Диоскурами, мы вскоре узнаем больше. , предложил довести до совершенства навыки юноши во владении оружием и в мужских искусствах.

Убийство Лина показало, что запал у Геракла очень короткий, и в дальнейшие годы это свойство допекало и самого Геракла, и многих жертв его вспыльчивости. В оставшиеся годы обучения выяснилось, что… как бы помягче выразиться?… выяснилось, что пусть природа и судьба [31] Природу и судьбу греки обозначили бы словами физис и мойра . и наделили Геракла многими прекрасными – качествами, но смекалка и мудрость, хитрость и находчивость среди них не значились. Был он, как мы бы ныне сказали, не самым ярким пикселем на мониторе. Отнюдь не тупица, Геракл вовсе не был безмозглым болваном, но нешуточная сила его состояла в… его нешуточной силе.