Светлана Бурилова - Выбор или предназначение [СИ]

Я, по-тихому подслушивающая этот разговор, проскользнула в комнату, прижалась к родительнице и, сдерживая слёзы, взмолилась:

— Не отдавай меня никому, мамочка! Я сама… сама обернусь! Вот увидишь, у меня всё получится!

Мама всплакнула, отец хмуро переглянулся с магом.

— Пирси, помоги хотя бы с контролем, — попросил он.

— Я бы с радостью, да боюсь, моих сил и знаний тут недостаточно. Здесь нужен человек знающий, чтобы девочке не навредить, а я академий не кончал. А ну испорчу всё. Сам себе потом не прощу! Но, знаешь, слышал я, у излучины Вольной поселился бывший магистр одной из академий, кто-то даже поговаривал, что он один из двуликих. Только от чего-то к своим не идёт. Мужик хороший, честь для него не пустое слово. Сам Арних за него ручался, а ему я верю.

— Я тоже, — сказал отец. — Что ж, можно попытаться договориться. До излучины не так далеко, а если на лодке и того короче. Решено! Завтра же к нему отправлюсь. Надеюсь, ты со мной? Лучше всю ситуацию опишешь.

Через пару дней я впервые познакомилась с аном Физием, крепким ещё двуликим, поразившим меня своей мощью и красотой. Отец тоже был не маленьким, но по сравнению с бывшим магистром казался этаким подростком. Вцепившись в ладонь батюшки, с затаённым страхом и одновременно с любопытством взирала на дядю-гору.

— Ну, иди, познакомимся, молодое дарование, — мягко обратился ко мне он.

Встретившись глазами с пронзительным взором двуликого, растерялась, потому как страх мгновенно испарился, оставляя после себя лишь всплеск радости и какого-то узнавания или сродства. Поэтому спокойно высвободила ладошку из отцовой руки и подошла к мужчине, присевшему на широкий пенёк, возле небольшого домика, и протягивавшего мне свою ладонь.

Вот только странно, чем ближе я подходила, тем более взволнованно и бледнее становился двуликий. Смешно потряс головой, будто отгоняя видение. А едва моя ладошка оказалась в его огромной ладони, как-то беспомощно взглянул в сторону мужчин.

— Как? Когда? Где? — хрипло выдохнул он. — Не может быть! Значит, вот почему… а я гадал для чего земля всё ещё носит меня…

А дальше я подпрыгнула от испуга, так как этот большой сильный дяденька стал заваливаться на бок, ещё больше бледнея на глазах. Отец и его друг быстро кинулись к потерявшему сознание двуликому, я осталась стоять, растерянно хлопая глазами. А в душе расцветала непонятная радость.

Едва мужчина пришёл в себя, начал шарить глазами вокруг.

— Где? Где она? Где моя девочка?

— Уважаемый, вы, верно, бредите? — попытался успокоить двуликого отец, с беспокойством поглядывая на меня.

— Нет-нет, я точно знаю! Едва разглядел… как похожа на внука… и запах, запах наш… родной… Ну, где же она?!

Отец и его друг снова переглянулись.

— Обещайте, что не причините ей вреда!

— Вреда? — потрясённо переспросил двуликий. — Никто из нас не смог бы причинить вреда ребёнку, тем более своему потомку.

— Сиреми, подойди, — попросил отец.

Робко шагнула вперёд. Двуликий встал на колени и протянул мне руку.

— Не бойся, не обижу, — сглотнув, выдавил из себя магистр.

А я и не боялась, наверное, впервые не боялась довериться незнакомцу. Уверенно вложила ладошку в его руку, чувствуя, как дрожат большие пальцы мужчины. Вторая ладонь двуликого осторожно коснулась моей щеки, дуг бровей, растрепавшихся волос.

— Я, наверное, не должен об этом просить… но умоляю — позвольте удостовериться, что я не грежу, что это и, правда, ОНА!

Отец присел рядом на корточки.

— Сиреми, нам нужно уколоть твой пальчик.

— Значит, дяденька мой родственник? — догадалась я.

— Капелька твоей крови и поможет понять это. Ты не против?

— Нет, конечно. Мне Его жалко, совсем один… как я когда-то…

Даже не вздрогнула, глядя в глаза двуликого, когда отец чуть проколол кинжалом палец. Тоже самое со своей рукой сделал и бывший магистр, затем смешал обе капельки и что-то тихо зашептал. Все четверо с любопытством и нетерпением взирали за происходящим чудом. Кровь начала светиться и подниматься в воздух, а затем вытянулась в тонкую нить, коснувшуюся наших с двуликим сердец. Затем снова скрутилась в каплю, которую мужчина втёр в своё запястье и начал шумно принюхиваться.

— Сомнений нет — вы родственники, — сказал друг отца.

— Правнученька… — счастливо выдохнул двуликий, а затем печально добавил, — единственная выжившая из всего рода, не считая меня… Пройдёмте в дом, я расскажу вам свою историю.